Одним из основных методов лечения души является безмолвие в полном смысле этого слова. Полагаю, что это достаточно ясно из всего сказанного выше. Современный человек – если иметь в виду разные стороны его жизни, главным образом, его внутреннее состояние – нуждается в лечении, и именно оттого, что он чрезмерно устал. Вот почему одной из наиболее важных истин, которые Православие может сообщить современному усталому, отчаявшемуся и запутавшемуся в противоречиях миру, является истина о безмолвии. Убежден, что значение православного предания в этом отношении очень велико. Поэтому в данной главе я постараюсь подробно рассмотреть значение безмолвия и исихазма для исцеления души, ума, сердца и разума. Нам представляется, что безмолвие и исихазм принадлежат к числу самых основных лекарств, помогающих достижению внутреннего здоровья. И поскольку такие проблемы, как депрессия, тревога, неуверенность, психологические, душевные и телесные страдания, вызваны именно отсутствием безмолвия, мы попытаемся рассмотреть их причину, то есть антиисихазм. Пустынный ветер антиисихазма, чье дыхание иссушает все кругом, господствует повсюду и является главной причиной нестроения. Итак, мы рассмотрим безмолвие как метод лечения души и антиисихазм как причину душевных и телесных недугов.
1. Безмолвие
Прежде чем дать определение безмолвия, посмотрим, сколь велико его значение для исцеления души.
Святые отцы, познавшие православное предание во всей его полноте, подчеркивают великую важность православного безмолвия. Святитель Григорий Богослов , которому Церковь неслучайно дала такое прозвание, считает безмолвие необходимым для достижения общения с Богом. Таким образом, «для невозмущаемого собеседования с Богом нужно погрузиться в безмолвие и хотя несколько возвести свой ум от непостоянного» (Свт. Григорий Богослов. Т.1. С.376). Безмолвствуя, человек очищает свои чувства и сердце и таким образом познает Бога; ведение же Бога способствует спасению человека.
Ту же линию развивает и преподобный Фалассий, которому принадлежит следующее замечание: «Безмолвное уединение и молитва суть самые могущественные орудия добродетели; ибо они, очищая ум, делают его зрительным» (Добр. Т.3. С.294). Благодаря безмолвию ум очищается и приобретает способность воспринять созерцание Бога. Как мы знаем из святоотеческого учения, существует различие между умом и разумом. Ум, скрытый страстями, перестает быть зрителем таинств Божиих (умирает); избавившись же от страстей, он становится прозорливым и видит Бога как свет, и это есть жизнь человека. Как мы уже сказали, такое очищение ума достигается с помощью безмолвия.
Тем, кто занимается изучением святоотеческих трудов или пытается познать это безмолвие на собственном опыте, известно, что оно бывает телесным и душевным. Телесное безмолвие является внешним, душевное же – внутренним. Телесное безмолвие обычно заключается в выборе уединенного места и в стремлении человека, насколько возможно, оградить чувства и, следовательно, душу от внешних образов и явлений. Духовное же безмолвие состоит в приобретении умом способности и силы не принимать никакой искушающей прелести. В этом состоянии ум человека, подчиненный трезвению и умилению, бывает обращен на сердце. Ум (энергия) собирается в сердечном месте (своей сущности), соединяется с ним и таким образом приобретает большее или меньшее ведение Бога.
Телесное безмолвие – это обуздание тела. «Начало безмолвия – упразднение от всего» (Свт. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.204), когда человек не заботится ни о каком деле. Результат такого «упразднения» – «просветительная сила и созерцание, а конец – исступление или восторжение ума к Богу» (там же). Преподобный Иоанн Лествичник, имея в виду это внешнее, телесное, безмолвие, пишет: «Возлюбивший безмолвие затворил уста свои» (Леств.11:10).
Впрочем, о священном духе безмолвия пишут не только так называемые трезвенные (νηπτικοί ), но и так называемые общительные (κοινωνικοί ) отцы. Я говорю «так называемые», поскольку в православном предании не существует диалектического противоречия между созерцанием и деланием, равно как и между трезвенными и общительными отцами. Трезвенные отцы являются в высшей степени общительными, а общительные – в высшей степени трезвенными.
Рассуждая о священном безмолвии, я хотел бы привести в пример святителя Василия Великого. В письме своему другу, святителю Григорию, он пишет о безмолвии как о начале очищения души, а также и о телесном безмолвии, то есть обуздании языка, зрения, слуха и речи. Характерны его слова: «Итак, безмолвие есть начало очищения души, ибо ни язык не говорит о делах человеческих, ни глаза его не созерцают красоту и соразмерность тел, ни слух не ослабляет собранности души, слушая музыку, сложенную ради удовольствия, либо речи остряков и смешливых людей. Ибо этим обычно нарушается собранность души».
Здесь описано священное состояние безмолвия, которое святой отец в то время вкушал в пустыне, желая в этом «университете пустыни» приобрести ведение Бога, после того как пребыванием в человеческих школах он приобрел человеческое знание. Далее следуют знаменитые слова, которые свидетельствуют о том, что этот святой отец, светильник Кесарии, обладал прекрасным знанием безмолвного жития: «Ибо ум, не рассеивающийся на внешние предметы и не расточающийся посредством чувств на мир, обращается на себя, а через себя восходит к мысли о Боге. Озаряемый и просвещаемый тою красотой, он забывает и о самом естестве и, не отвлекая душу ни к заботе о пище, ни к попечению об одежде, но, упразднившись от земных попечений, отдает все свое усердие приобретению вечных благ» (Μ . Βασιλείου έργα . ЕПЕ. Т. А́. Σ .64). Ум, обратившись на себя и восходя к Богу, озаряется нетварным светом божества.
Телесное безмолвие помогает человеку достичь и внутреннего, душевного, так называемого умного безмолвия. Из святоотеческого учения ясно, что телесное безмолвие, не будучи совершенно необходимым, все же очень важно для жизни в Боге. «Безмолвие тела есть благочиние и благоустройство нравов и чувств телесных» (Леств.27:2). Телесное безмолвие есть особое состояние тела и чувств. В других местах преподобный Иоанн Лествичник также говорит об этом безмолвии, имея в виду прежде всего «места безмолвнейшие» (Леств.21:1).
Конечно, пустыня и вообще телесное безмолвие помогают человеку, как мы сказали выше, достичь внутреннего, умного безмолвия. Отцы видят сущность безмолвия «не в затворе и не в физическом удалении в пустыню, а в том, чтобы непрестанно пребывать в Боге» (Старец Силуан. С.129). Хотя значение пустыни и велико, поскольку она помогает оградить себя от образов и представлений, связанных с окружающим миром, однако его не следует абсолютизировать. В этом отношении характерны слова Никиты Стифата. Ссылаясь на то, что добродетель не ограничивается каким-либо определенным местом, а цель человека состоит в «восстановлении сил души» и «сочетании воедино главнейших добродетелей для свойственного по естеству действования», он говорит, что «это не совне приходит в нас... а прирождено нам от сотворения», и приходит к такому выводу: «Пустыня излишня, когда мы и без нее входим в Царствие – чрез покаяние и всякое хранение заповедей» (Добр. Т.5. С.101). Очень характерно, что преподобный Никита, выражая недоумение по поводу мнения многих, что «невозможно навыкнуть добродетели без ухода вдаль и убежания в пустыню», пишет: «Я удивлялся, как вздумалось им неопределимое определять местом» (там же).
Во всяком случае, пустыня и вообще телесное безмолвие помогают обрести умное безмолвие, священную сущность которого мы сейчас постараемся описать.
Преподобный Иоанн Лествичник пишет со свойственной его замечательному труду краткостью и глубокомысленностью, что безмолвие души есть «благочиние помыслов». Безмолвник, бдительно стоящий на страже врат сердца, испытывает помыслы и убивает либо изгоняет их. «Безмолвие же души есть благочиние помыслов и неокрадываемая мысль. Любитель безмолвия имеет мужественный некий и строгий помысл, который недремленно стоит в дверях сердца и приходящие помыслы убивает или отражает» (Леств.27:2–3).
Преподобный Симеон Новый Богослов, описывая священный дух умного безмолвия, пишет: «Безмолвие есть лишенное беспокойства состояние ума, тишина свободной и радостной души, несмущаемое и необуреваемое основание сердца, созерцание света, познание тайн Божиих, слово премудрости, бездна помышлений Божиих, восхищение ума, чистая беседа с Богом, неусыпающее око, умная молитва, соединение и связь с Богом и, наконец, обожение и нетрудный покой в великих трудах подвижнических» (SC. Vol.51. Р.115).
Другие отцы также говорят об этом священном состоянии души, ибо жизнь во Христе является общим опытом всех святых. По словам преподобного Григория Синаита, «безмолвие есть отложение помышлений, кои не от Духа и не суть божественнейши, чтоб внимая им, как добрым, не потерять большего» (Добр. Т.5. С.233).
Это отложение помышлений является частью усилий человека, направленных на очищение разумной части своей души. Подвижник духовной жизни подвизается, чтобы изгнать помыслы, посеянные лукавым с единственной целью уничтожить внутреннее единство душевных сил и заразить болезнью человеческое сердце. Православие, несомненно, является медицинской наукой. Читая труды святых отцов, в которых затрагиваются интересующие нас вопросы, можно ясно видеть, что для христианина, занятого исцелением недугующей души, первым и главным из приемов лечения является хранение ума, отвержение помыслов и старание убить их прежде, чем они успеют войти в двери сердца.
«В чем состоит безмолвие, как не в том, чтобы удерживать сердце свое от того, чтобы давать (другим вещи и самому) принимать (от них), от человекоугодия и прочих подобных действий? Когда Господь обличил книжника через притчу о впадшем в руки разбойников и притом спросил его, кто был ближний его, книжник отвечал: Сотворивый милость с ним (); и еще сказал Господь в Писании: Милости хощу, а не жертвы (). Если и ты веришь, что милость более жертвы, то к милости приклони твое сердце. Безмолвие дает человеку повод к высокоумию, прежде нежели он приобретет самого себя, то есть будет непорочен. Тогда (только) имеет место (истинное) безмолвие, когда человек понес уже крест. Посему, если будешь сострадать (ближним), получишь помощь; если же удержишь себя (от сострадания), желая взойти в то, что выше твоей меры, то знай, что потеряешь и то, что имеешь. Итак, не оставайся ни внутри, ни во вне, но держись средины, разумевая, что есть воля Божия, яко дние лукави суть ()» (Вопросы преподобного Дорофея и ответы, данные на них святыми старцами Варсануфием Великим и Иоанном Пророком // Авва Дорофей. С.254).
То, что безмолвие – это главным образом и прежде всего хранение ума и помыслов, явствует и из заповеди, которую дает преподобный Фалассий: «Заключи чувства посредством безмолвного уединения и подвергай строгому суду помыслы, восстающие в сердце» (Добр. Т.3. С.291).
Главным же поборником безмолвия является святитель Григорий Палама, о чем у нас будет случай сказать несколько ниже. Именно он, с помощью благодати Божией, вел борьбу за утверждение этого пути очищения сердца и помыслов, служащего непременным условием познания Бога и общения с Ним. В слове на Введение Богородицы во храм он говорит о безмолвной жизни. Характерно, что афонский святой, исходя из собственного опыта, представляет Пресвятую Богородицу образом умной молитвы, поскольку Она, войдя во святая святых, посредством безмолвия достигла общения с Триединым Богом. Он пишет, что мы не можем достичь Бога и прийти к общению с Ним, если не очистимся, не оставим чувства и чувственное, не возвысимся над помыслами, рассуждениями, человеческим ведением и всем мышлением. Именно это и сделала Дева. Желая обрести такое общение с Богом, она «обрела руководителя в священном безмолвии (ησυχίαν ); в безмолвии, которое есть постоянство ума и порядка, забвение дольних вещей, введение в высшие тайны, обращение помыслов на лучшее; оно есть истинное делание, путь к истинному созерцанию или богозрению; сказать же более подобающе: оно единственное является показателем того, что душа истинно здорова». Далее святитель пишет, что добродетели суть лекарства для душевных недугов и страстей, но созерцание «является плодом здоровой души, будучи как бы некоей целью и боготворящим образом». Иными словами, душа исцеляется при помощи добродетелей, но, исцелившись, соединяется с Богом в созерцании, к которому приводит безмолвный образ жизни. «Человек обоготворяется посредством его (созерцания), происходящего не от наук или основанной на догадках аналогии с видимыми вещами, но от безмолвного жития» (Свт. Григорий Палама. Беседы. Т.III. С.123, 128–129).
Благодаря православному безмолвию и образу жизни мы выздоравливаем, «освобождаемся от дольнего и приближаемся к Богу». Постоянными молениями и молитвами «мы как-то прикасаемся к неприкосновенному и блаженному оному естеству. И таким образом очистившие сердце путем священного безмолвия, когда с ними неизреченно срастворился свет, превышающий чувство и ум, созерцают в себе, как в зеркале, Бога» (там же).
Основной отличительною чертой этого слова афонского святого служит то, что благодаря православному образу жизни, то есть, по существу, пути умного безмолвия, мы очищаем свое сердце и ум И таким образом соединяемся с Богом. Таков единственный путь, приводящий к приближению и общению с Богом.
В своих трудах святые отцы называют это состояние души еще и субботствованием. Человеческий ум, достигший очищения на пути священного безмолвия, субботствует, покоится в Боге. Святитель Григорий Палама, говоря о божественном упокоении, упокоении Бога, Который почил от всех дел Своих (), и упокоении Христа, когда душа Его вместе с божеством сошла во ад, а тело, также с божеством, пребывало во гробе, пишет, что и нам следует стремиться к такому божественному упокоению, то есть собирать свой ум напряжением внимания и непрестанной молитвой. Это божественное упокоение, божественное субботствование и есть умное безмолвие. «Если же ты отвлечешь свой ум от всякого помышления, хотя бы и благого, и всецело обратишь его на себя многотрудным вниманием и непрестанной молитвой, то и сам поистине войдешь в божественное упокоение и достигнешь благословения седьмого дня, видя сам себя и через себя возносясь к боговидению» . Характерно, что святитель говорит это, обращаясь к пастве города, где был епископом, – Фессалоники. Это значит, что все люди могут, хотя и в разной степени, приобрести опыт божественного упокоения. Полагаю, что именно это учение оказалось утраченным в наше время.
Из сказанного нами об умном безмолвии ясно, что тот, кто предается ему, называется безмолвником (ησυχαστήσ ). Безмолвник – это человек, который придерживается безмолвного образа жизни, то есть, по существу, следует предписаниям православного предания. Цель последнего в том, чтобы направить человека к Богу и соединить с Ним. Вспомним слова преподобного Иоанна Лествичника: «Безмолвник тот, кто существо бестелесное силится удерживать в пределах телесного дома. Подвиг редкий и удивительный... Безмолвник есть земной образ ангела, который на хартии любви рукописанием тщания освободил молитву свою от лености и нерадения. Безмолвник тот, кто явственно вопиет: »Готово сердце мое, Боже «(). Безмолвник тот, кто говорит: »Аз сплю, а сердце мое бдит « ()» (Леств.27:6).
Как было замечено выше, безмолвие – это, безусловно, наиболее удобный путь внутреннего сосредоточения, восхождения души к Богу и общения с Ним. И в высшей степени оно необходимо для достижения общения с Богом. Святитель Григорий Палама, после длинного рассуждения о том, что ум человека (энергия) должен быть обращен на сердце и что именно в сердце, этой «сокровищнице разума и первом плотском разумном органе», «сокровищнице помыслов», заключается благодать Божия, пишет: «Видишь, насколько необходимо упомянутым [безмолвникам] в безмолвии следить за собой, чтобы возвращать ум и заключать его в теле, и более всего во внутреннейшем теле тела, которое мы называем сердцем?» .
Однако необходимо отметить и должным образом подчеркнуть, что безмолвное житие – это не просто человеческое старание вернуть ум в себя и соединить его с сердцем и не технический прием, но состояние, создаваемое Святым Духом. Безмолвное житие проходит по вдохновению и под руководством Всесвятого Духа и выражается в покаянии и плаче. Это не искусственный прием, подобный тем, которые можно найти и в антропоцентрических системах. «Умное безмолвие православного монаха родилось органически из глубокого покаяния и стремления сохранить заповеди Христа. Оно совсем не является искусственным приложением в духовной жизни ареопагитического богословия. Богословские положения «Ареопагитик» не противоречат результатам безмолвия и в этом смысле соприкасаются и совпадают с ними, но мы считаем необходимым указать, как на весьма существенный момент, что отправным моментом и основанием безмолвия является не отвлеченная философия апофатического богословия, а покаяние и борьба с действующим внутри нас «законом греховным» ()» (Старец Силуан. С.174).
Именно эта связь умного безмолвия с покаянием свойственна всем святым отцам. Преподобный Григорий Синаит пишет, что «без делания и жительства плача невозможно претерпеть вара безмолвия. Плачущий и помышляющий об ужасах, предшествующих смерти и последующих за нею... не может не иметь терпения и смирения, кои суть два основания безмолвия». Без покаяния и этих двух оснований безмолвник «будет всегда совоспитанницею своему нерадению иметь самомнение» (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.203).
Следовательно (и это необходимо подчеркнуть дополнительно), путь безмолвия связан с покаянием, слезами, плачем, умилением. Без этого он будет ложным и, следовательно, бесполезным. Ведь целью безмолвия является очищение сердца и ума, а это немыслимо без слез и плача. Вот почему для подвижника умного безмолвия слезы являются образом жизни . Сосредоточение ума в сердце позволяет ему увидеть свое ничтожество, и тогда из очей и самого сердца сразу же начинают струиться слезы покаяния. Чем более возрастает покаяние, тем сильнее очищается человек и тем большее ведение Бога приобретает.
Однако безмолвие теснейшим образом связано и с соблюдением заповедей Христовых . Мощным оружием в руках безмолвствующего со смирением служат «воздержание и любовь, внимание и чтение» (Φιλοκαλία . T.Σ᾿ . Σ .211, ια᾿ ). По словам преподобного Григория Синаита, безмолвствующий должен в качестве основания иметь следующие добродетели: «молчание, воздержание, бдение, смирение и терпение», а также три богоугодных делания: «псалмопение, молитву и чтение – и рукоделие, если немоществует» (Добр. Т.5. С.200). В другой связи преподобный подчеркивает, что «для безмолвия прежде всего требуются вера и терпение и, от всего сердца, крепости и силы, любовь и надежда» (там же, с.201). В другом месте тот же святой вновь выделяет иные добродетели: «воздержание, молчание и самоуничижение, то есть смирение. Они одна другую поддерживают и хранят; молитва от них рождается и возрастает непрестанно» (там же, с.226). Конечно, следует быть внимательным и к пище и всегда быть воздержанным, чтобы ум не помутился от пищи: «...безмолвствующий всегда должен быть голодающим, не давая себе пищи досыта. Ибо, когда стомах (желудок, греч.: »στόμαχος – прим. пер. ) отягчен бывает и ум чрез то помутится, тогда не может человек творить молитву крепко и чисто». От обильной пищи клонит в сон и ум наполняют бесчисленные мечтания (Добр. Т.5. С.221).
Отсюда ясно, что безмолвное житие предполагает соблюдение заповедей, поскольку именно благодаря этим заповедям в человеке рождаются добродетели. Таким образом, добродетели связаны с безмолвием, но и безмолвие не может существовать независимо от хранения заповедей, «оправданий» Божиих (оправдания, слав. – заповеди, законы. – ред.).
Напротив, если человек не соблюдает заповеди и в нем продолжают жить страсти, то это препятствует православному безмолвию. В этом случае ростки безмолвия, даже если они уже появились, немедленно заглушаются, исчезают. «Ничто другое поистине так не расстраивает состояния безмолвия и не лишает его божественной помощи, как следующие главные страсти: дерзость, чревоугодие, многоглаголание и суетная забота, надмение и госпожа страстей – самомнение» (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.202).
Из сказанного хорошо видно, что умное безмолвие в высшей степени необходимо для очищения души от страстей и достижения общения с Богом. Это не излишество, не особый образ жизни, доступный лишь немногим, или, вернее, не специальный метод, который могут использовать одни только монахи. Оно предназначено для всех. Умное безмолвие – это делание, необходимое человеку для того, чтобы он мог достичь своей главной цели – созерцания Бога, обожения. Однако умное безмолвие имеет разные степени.
Евангелие многократно говорит о том, как Господь учил очищению сердца от страстей, внутренней молитве, избавлению от власти помыслов и так далее. Сам Он показал Своим ученикам достоинство пустыни, позволяющей человеку победить врага. Поэтому и в учении святых апостолов содержится немало «трезвенных наставлений».
Было бы неуместно приводить здесь все эти тексты. Напомним лишь некоторые из них.
Известно, что после Своего крещения Господь возведен был Духом в пустыню для искушения от диавола (). Там, в пустыне, Он победил диавола, предложившего Ему три известных искушения. Мы видим, что Господь многократно удаляется в пустыню и не только для того, чтобы отдохнуть, но и чтобы таким образом дать урок Своим ученикам. ...Иисус удалился оттуда на лодке в пустынное место один (). После чуда умножения пяти хлебов Он опять в одиночестве восходит на гору для молитвы. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один ().
Очень важно, что, когда ученики собрались к Иисусу и рассказали Ему все, и что сделали, и чему научили , Он сказал им: «Пойдите вы одни в пустынное место и отдохните немного " ().
Целые ночи Господь проводил в молитве. Евангелист Лука сохранил такое свидетельство: «В те дни взошел Он на гору помолиться и пробыл всю ночь в молитве к Богу» ().
В Своем учении Господь также подчеркивал ценность умного безмолвия и необходимость избавления от живущих в нас страстей.
Наставляя образу истинной молитвы, Он говорил: «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне...» (). Объясняя это требование Господа, святитель Григорий Палама пишет: «...клеть души есть тело; двери нашего существа суть пять чувств. Душа входит в клеть свою, когда ум не бродит там и здесь среди дел мирских, но находится в нашем сердце. Чувства же наши затворены и защищены, когда мы не позволяем им прилепляться к чувственным и видимым вещам. Таким-то образом ум наш пребывает свободным от всякого мирского пристрастия и путем умной и тайной молитвы соединяется с Богом и Отцом твоим. «И Отец Твой, – говорит Он, – видящий тайное, воздаст тебе явно» . Видит тайноведец Бог умную твою молитву и воздаст тебе за нее явными и великими дарами. Ибо такова истинная и совершенная молитва, и она исполняет душу божественной благодатью и духовными дарами, подобно сосуду с миром, который, чем крепче его закрываешь, тем больше благоухает. Так и молитва: чем глубже затворяешь ее в сердце, тем больше исполняет она его божественной благодатью» (Φιλοκαλία . T.É. Σ .111. Στ . 6–22).
Господь сказал Своим ученикам, найдя их спящими в Гефсиманском саду: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» ().
Кроме того, Господь посоветовал нам держать свой ум и, самое главное, сердце в чистоте от страстей и различных помыслов: «Иисус, уразумев помышления их, сказал им в ответ: что вы помышляете в сердцах ваших?» (). Обвиняя же книжников и фарисеев, Он сказал: «Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их» ().
В посланиях святых апостолов также говорится о великой ценности пустыни, умного безмолвия, внутреннего очищения и трезвения. Здесь мне хотелось бы напомнить несколько общеизвестных мест.
Апостол Павел после своего обращения ко Христу отправился в Аравийскую пустыню и там принес покаяние в своем прежнем образе жизни ().
Будучи сведущим в этом внутреннем умном безмолвии, апостол дает много советов своим ученикам. Чувствуя, что христиане, соединенные со Христом, обретают ум Христов, он писал: «А мы имеем ум Христов» (). В другом месте он призывает: «...умертвите земные члены ваши» (). По благодати Божией, апостол видит в своих членах иной закон, противящийся закону ума ().
Важное место в учении апостола занимает и трезвение, то есть духовное бдение ради того, чтобы сохранить ум от порабощения внешнею злою силою: «Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвиться... Мы же, будучи сынами дня, да трезвимся...» (). А апостола Тимофея он призывает: «Но ты будь бдителен во всем» ().
Слова апостола о молитве также ясны. должна непрестанно совершаться в сердцах христиан. «Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением» (). «Непрестанно молитесь» ().
Точно такие же заветы дает и апостол Петр, показывая тем общность жизни всех верных членов Церкви: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» ().
Отсюда ясно, что все мы, христиане, поступая аналогичным образом, можем достичь безмолвия, а через него – созерцания Бога. Об этом святые отцы говорят четко и ясно.
Петр Дамаскин пишет: «Все мы, люди, должны держаться такого неделания, кто отчасти, а кто и всецело; и без него никто не может достичь духовного ведения и смирения» (Φιλοκαλία . T.Г". Σ .99. Στ . 17–20).
Однако это исихастское движение появилось не в XIV веке, но существовало с первых веков жизни Церкви. О безмолвии говорит Священное Писание, говорят первые отцы Церкви. Мы уже привели немало свидетельств из творений отцов Церкви, относящихся ко всем векам ее истории. Мы ссылались на святого Игнатия Богоносца, святителя Василия Великого, святителя Григория Богослова, преподобного Максима Исповедника, преподобного Фалассия, преподобного Симеона Нового Богослова и святителя Григория Паламу. Разумеется, Григорий Палама не был создателем исихазма, но стал его выразителем, сумевшим пережить и описать весь этот священный путь человеческой души. Итак, исихазм являет собою истинный образ христианской жизни.
Однако термином «исихазм» мы обозначаем и сам способ сосредоточения ума в сердце. Говорить об этом можно очень много, и здесь я хотел бы лишь высказать некоторые положения.
Ум человека, стремясь очиститься, «охотно стоит в сердце». Он непрестанно повторяет однословную молитву Иисусову, которая называется однословной именно потому, что состоит только из одного слова. Ум не заботится о многих словах, но постоянно повторяет имя Иисусово. В то же время он следит за помыслами, препятствуя им войти в двери сердца. Таким образом, как говорит преподобный Максим Исповедник , трезвение сочетается с молитвою.
«Но возможно и еще более глубокое вхождение ума в сердце, когда он по действию Божию как-то так соединяется с сердцем, что совлекается положительно всякого образа и понятия, и в то же время закрываются все входы в сердце для всего постороннего, и тогда душа входит во «мрак» совершенно особого порядка и затем удостаивается неизреченного предстояния Богу чистым умом» (Старец Силуан. С.134).
Существует много способов, позволяющих добиться этого сосредоточения ума и вернуть блуждающий ум в сердце. Но, к каким бы способам мы ни прибегали, их непременно надлежит сочетать с покаянием, поскольку иначе они вырождаются в некие технические приемы.
В своей беседе в Неделю о мытаре и фарисее святитель Григорий Палама представляет молитву мытаря и тот способ, которым молился мытарь, как образ молитвы исихаста. В Евангелии повествуется: «Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (). Характерно то истолкование, которое святитель дает этому отрывку. Слово «стоя» означает «стояние в течение длительного времени, так же как и длительность молитвы и слов умилостивления». Мытарь говорил: «Боже! милостив буди мне, грешному!» – и ничего больше. «...Ибо, ничего нового не прибавляя и не измышляя, он внимал только себе и Богу, повторяя вновь и вновь только это кратчайшее моление, что является наиполезнейшим видом молитвы». Отсюда ясна ценность однословной молитвы «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Безмолвник, подобно мытарю, не размышляет о чем бы то ни было, но сосредоточивает свой ум на словах молитвы. Слова Христа о том, что мытарь не смел даже поднять глаз на небо , святитель объясняет, приводя образ исихаста. «Само стояние его обозначало и терпение, и покорность и не только жалкого раба, но и состояние осужденного». Таким поведением и видом мытарь являл «осуждение себя и самопорицание, ибо считал себя недостойным ни неба, ни земного храма». Его биение себя в грудь свидетельствует о соучастии тела в боли и плаче души: «...от сильного сокрушения, ударяя себя в грудь и представив себя достойным здесь ударов, глубоко скорбя и воссылая стенания, как бы осужденный, он называл себя грешником и с верою добивался милости» (Свт. Григорий Палама. Беседы. Т.1. С.27).
Отсюда совершенно ясно, что Господь, предлагающий нам притчу о мытаре и фарисее, а также святитель Григорий, толкующий ее в «исихастском» духе, представляют безмолвие и молитву как наилучший метод, с помощью которого человек может получить милость от Бога. Это наилучшая . Она является однословной и совершается в глубоком покаянии. В ней участвует и тело, которое также должно принять Божию благодать. Такой молитве свойствен дух самоосуждения и сознания собственной немощи.
Поскольку еретик Варлаам насмехался над исихастами того времени за то, что они использовали особое положение головы и тела, чтобы добиться сосредоточения ума и собрать воедино все силы души, святитель Григорий Палама ссылается на пророка Илию, который молился Богу, поместив свою голову между колен. «И совершеннейший в боговидении Илия, положив голову на колени и тем трудолюбиво собрав свой ум на себе и на Боге, разрешил оную многолетнюю засуху» . Далее святой святогорец рекомендует следующий способ сосредоточения ума: «...взором же не бродить здесь и там, но утвердить его, как на некоем основании, на своей груди или пупке, и расточающуюся вовне силу ума сердечного вновь направлять внутрь с помощью такого положения тела...» (там же)
Касаясь образа совершения молитвы, преподобный Григорий Синаит советует: «С утра, усевшись на скамью высотою в пядь, понудь свой ум сойти из владычественного в сердце и держи его в нем. И, с усилием наклоняясь и испытывая боль в груди, плечах и шее, непрестанно взывай умно и душевно: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!"" Кроме того, он призывает удерживать дыхание, чтобы облегчить сосредоточение ума. «Удерживай и выдох, чтобы не дышать свободно, ибо дыхание, исходящее из сердца, помрачает ум и рассеивает мысль, изгоняя ум оттуда [из сердца]» (Φιλοκαλία T.Δ᾿ . Σ .71–72). Григорий Синаит приводит и свидетельства других святых отцов относительно дыхания (там же, Σ .72,γ᾿ ).
В другом месте тот же святой описывает способ молитвы, помогающий сосредоточению ума, в чем и заключается исихазм в наиболее распространенном смысле этого слова. «Молись по большей части на скамье, чтобы потрудиться, а изредка, по временам, и на ложе, чтобы отдохнуть. Твое сидение должно совершаться в терпении, ради сказавшего: в молитве терпяще (), и не следует вскоре подниматься из-за многотрудной боли, умного взывания ума и непрестанного пригвождения; ибо, как говорит пророк, болезни прияша мя аки раждающую (). Но, склонившись вниз и ум собрав в сердце, если оно открыто, призывай Господа Иисуса на помощь. Испытывая же боль в плечах и часто в голове, перенеси это трудолюбиво и рачительно, взыскуя в сердце Господа. Ибо Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (): Сам Господь показал истинный пример усердия в этом и в таковых трудах. Ибо от терпения и постоянства во всем рождаются труды тела и души» (Ibid.Σ .80,Στ .4–15).
Необходимо подчеркнуть тот факт, что ценность умного безмолвия, непрестанная молитва, повторение однословной молитвы Иисусовой, особый способ сосредоточения ума и соединения его с сердцем, положение тела во время молитвы и ограждение чувств, учение о нетварности благодати Божией, о том, что человек может принять ее в своем сердце и что Фаворский свет стоит превыше человеческого ведения и не является «худшим мышления», то есть все то, из чего и складывается явление, называемое исихазмом, оправдано Константинопольскими соборами. Следовательно, всякий, кто возражает против чего-либо из названного, находится вне православного предания и может быть на этом основании отсечен от его жизни.
3. Антиисихазм
Рассмотрев вкратце сущность безмолвия и исихазма, мы убедились, что исихазм был утвержден собором, который по справедливости может считаться вселенским. Опишем теперь в немногих словах антиисихастский метод познания Бога и антиисихастский образ жизни, которые, к сожалению, господствуют в наши дни, свидетельствуя о том, что дни эти лукавы ().
«Умное безмолвие всегда встречало много противников, особенно на Западе, которые, не обладая необходимым опытом, в своем отвлеченном подходе к этому образу молитвы думали, что речь идет об искании какого-то механического приема, приводящего к божественному созерцанию» (Старец Силуан. С.132).
К сожалению, западный образ жизни оказал влияние и на Грецию, в результате чего есть серьезные основания говорить об изменении в отношении к православному преданию. Многие отмечают, что западный дух изменил нас, но видят эти изменения главным образом в нравах, обычаях и разных других предметах. Я же полагаю, что самое главное изменение связано с безмолвием и исихазмом. Безмолвие рассматривается теперь как устаревший путь, как бездеятельный образ жизни, не соответствующий нашей динамичной эпохе. К сожалению, подобные взгляды господствуют даже среди людей, желающих жить в соответствии с православным преданием. «Современному миру свойственны не память и безмолвие, но деятельность и тревога» (Γ .Μαντζαρίδης , там же, Σ .25). В столь преданное наслаждениям и самодовольное время, как наше, исихазм не может найти отклика. Происходит то, о чем говорит преподобный Иоанн Лествичник: «Рыба спешит убежать от удочки, а душа сластолюбивая отвращается безмолвия» (Леств.15:44). Влюбленная в наслаждения эпоха глубоко враждебна безмолвию. Одна монахиня сказала мне, что в наше время дует «пустынный ветер антиисихазма», сжигающий все кругом. Такое суждение кажется мне абсолютно верным, и именно об этом свидетельствует современная действительность. Дух, господствующий в наши дни, – это скорее дух Варлаама, нежели святителя Григория Паламы.
Богословие наших дней строится на логических рассуждениях. Оно попросту сделалось логической, можно даже сказать, философской системой. Это история богословия, а не плод безмолвия и причастия Богу. Вот почему в богословских утверждениях обнаруживается много ошибок и разногласий. Как я отметил выше, сегодня большинство из нас не воспринимает богословие в качестве медицинской науки. Мы незнакомы с образом православного подвижничества. Но если прочесть Добротолюбие, где собраны наиболее показательные в отношении метода богословия тексты, то станет видно, что в большинстве из них говорится о пути исцеления от страстей. Эти тексты не содержат аналитических построений и не ограничиваются одним лишь описанием высоких состояний, но говорят о том, каким образом должен действовать человек, желающий излечиться от страстей. Я уверен, что основное упущение современных богословов заключается в недостаточном изучении Добротолюбия. Возможно, следовало бы основать специальную кафедру для изучения аскетики и исихазма, которое основывалось бы на текстах Добротолюбия.
Кроме того, требуется и личное переживание метода православного богословия, как он описан в памятниках святоотеческой письменности.
Очень характерны слова архимандрита Софрония о различии между богословием умозрительным и совершающимся в Боге: «Достижение подлинного созерцания без очищения сердца – невозможно. Только сердце, очищенное от страстей, способно к особому изумлению при созерцании непостижимости Бога. При этом изумлении ум радостно молчит, обессиленный величием созерцаемого.
К состоянию созерцания иным путем идет богослов-мыслитель и иным – аскет-монах. Ум последнего не занят никакими размышлениями; он только, как сторож, безмолвно внимает тому, чтобы ничто постороннее не вошло в сердце. Имя Христа и заповеди Его – вот чем живут сердце и ум при этом «священном безмолвии»; они живут единою жизнью, контролируя все совершающееся внутри не логическим исследованием, а особым духовным чувством.
Ум, соединившись с сердцем, пребывает в таком состоянии, которое дает ему возможность видеть всякое движение, происходящее в «сфере подсознания». (Этот термин современной научной психологии употребляем здесь условно, так как он не совпадает с представлениями православной аскетической антропологии.) Пребывая внутри сердца, ум усматривает в окружении его появляющиеся образы и мысли, исходящие из сферы космического бытия и пытающиеся овладеть сердцем и умом человека. В форме помысла, то есть мысли, связанной с тем или иным образом, является энергия того или иного духа. Натиск идущих извне помыслов чрезвычайно силен, и, чтобы ослабить его, монах вынуждается в течение всего дня не допускать ни единого страстного взирания, не позволять себе пристрастия ни к чему. Монах постоянно стремится к тому, чтобы число внешних впечатлений довести до последнего возможного минимума, иначе в час внутренней, умной молитвы все отпечатлевшееся неудержимою стеною идет на сердце и производит большое смятение.
Цель монаха – достигнуть непрерывного умно-сердечного внимания; и когда после многих лет такого подвига, труднейшего всех других подвигов, чувство сердца утончится, а ум, от многого плача , получит силу отталкиваться от всякого приражения страстных помыслов, тогда молитвенное состояние становится непрестанным и чувство Бога, присутствующего и действующего, – великой силы и ясности» (Старец Силуан. С.127–128).
Православное богословие должно напитаться соками безмолвия, чтобы сделаться подлинно православным, а не академическим. На этом поприще уже прилагаются определенные усилия, но проблема не становится менее острой. Говорит ли современное богословие о слезах и плаче, самоукорении и смирении? Рассматривает ли оно в качестве способа богопознания «остановку ума и мира, забвение дольнего... перенесение помышлений к лучшему»? Полагает ли оно условием достижения богообщения необходимость «оставить все чувственное вместе с ощущениями, и, возвысившись над помыслами, помышлениями, всяческим знанием и самою мыслию , всецело же отдаться чувственному умному действию, которое Соломон назвал божественным чувством, и достичь неведения, которое превыше знания, или, что то же самое, всех видов пресловутой философии...»?
Мне представляется, что современное богословие является скорее умозрительным, рациональным. «Богатство», на котором оно основывается, заключено в мысли. Показательна его оценка, данная архимандритом Софронием: «...еще один вид воображения, о котором мы хотим говорить, – это попытки рассудка проникнуть в тайну бытия и постигнуть божественный мир. Такие попытки неизбежно сопровождаются воображением, которое многие склонны называть высоким именем богословского творчества. Подвижник умного богословия и чистой молитвы решительно борется в себе с этим видом «творчества», потому что оно является процессом обратным порядку действительного бытия, так как при этом человек творит Бога по образу своему и по подобию» (Старец Силуан. С.144).
В другом месте тот же автор пишет: «Богослов-рационалист строит свою систему, подобно тому как архитектор строит дворец или храм, пользуясь эмпирическими и метафизическими понятиями в качестве строительного материала и заботясь не столько о соответствии своего идеального построения действительной истине бытия, сколько о великолепии и гармонической целостности своего произведения в его логическом аспекте.
Как это ни странно, но многие большие люди не устояли перед этим, в сущности, наивным искушением, скрытым началом которого является гордость.
Порождения рассудка бывают автору дороги так же, как матери дорого дитя, порождение ее чрева. Свое творчество он любит, как самого себя, ибо отождествляется с ним, замыкаясь в своей сфере. В таких случаях никакое человеческое вмешательство извне не в силах помочь, и если сам он не отречется от своего мнимого богатства, то никогда не достигнет чистой молитвы и истинного созерцания» (там же, с.150).
Таково Варлаамово, а не паламистско-православное богословие.
Кроме того, сегодня можно заметить некое предубеждение против Иисусовой молитвы и того способа, посредством которого она совершается. Конечно, наблюдается некоторый расцвет молитвы, связанный со старанием издателей сделать доступными связанные с ней святоотеческие труды и сочинения, но в то же время отмечается и некое невежество в данной области, и неспособность приблизиться к молитвенной жизни. Книги обычно читаются ради самого чтения, как дань моде. Более того, наблюдается даже такое явление, когда «духовные» люди насмехаются над безмолвной жизнью или, еще хуже, не позволяют тем, кто находится под их духовным руководством, интересоваться такими вещами. Постоянно можно слышать утверждения, что «это не для нас» и тому подобное. Многие полагают, что людям достаточно уделять несколько минут утром и несколько минут вечером, чтобы помолиться своими словами или прочесть подходящие отрывки из некоторых служб. Сам священный дух безмолвия, то есть умиление, самопорицание, плач, считается неподходящим для мирян, что, как мы показали выше, противоречит словам святых отцов.
Хуже всего то, что этот «мирской» образ мыслей и антиисихастский образ жизни преобладает и у монахов. Он проник и в монастыри, которые должны были бы быть посвященными Богу «подготовительными училищами», медицинскими школами, где преподавалась бы медицинская наука. Некая монахиня сказала мне, что «пустынный ветер антиисихазма» ощущается и во многих монастырях. Согласно преобладающему направлению мыслей, мы должны знать о безмолвии, но оно не для нас! Я сам лично сталкивался с тем, что многие «выдающиеся» монахи, чьей обязанностью является наставление молодых монахов в православном духе, отзываются обо всем, что связано с безмолвною жизнью, как о недостойных внимания «сказках» или проявлениях прелести!
Это поистине печально. «Безмолвие с самого начала становится отличительной чертой православного монашеского жития. Православное монашество – это одновременно и исихазм» .
К счастью, в последнее время наблюдается некоторое стремление вернуться к святым отцам, то есть к отеческой и главным образом безмолвнической жизни . Многие молодые люди, разочаровавшись в современной жизни с ее атмосферой тревоги и беспокойства, деятельности, лишенной безмолвия, и миссионерства без молчания, постепенно обращаются к безмолвнической жизни и впитывают ее соки. Многие приходят с этим желанием к монашеству, где продолжают пить воду святоотеческих родников, то есть православного предания. Но и в миру возникают очаги безмолвнической жизни.
Такой образ жизни должен получить распространение и развитие и в городах. Именно под таким углом я смотрю на организацию церковно-приходской жизни. Только так мы придем к понятию того, что Церковь – это лечебница душ и место богоявления. В ходе очищения к человеку приходит ведение и созерцание Бога. Возможно, каждому следовало бы по мере сил заниматься молитвой Иисусовой, которая могла бы стать для него наставником во всех вопросах духовной жизни. Она научит нас, когда следует говорить и когда молчать, когда прерывать молитву, чтобы оказать помощь брату, и когда продолжать ее. С помощью молитвы можно понять, когда мы совершаем грех и когда на нас пребывает Божие благословение. Кроме того, нужно подвизаться, чтобы соблюсти свой ум в чистоте.
Нашим жизненным правилом должно стать наставление преподобного Фалассия: «Заключи чувства в крепость безмолвного уединения, чтобы они не увлекали ума к свойственным им похотям» (Добр. Т.3. С.297).
Нам необходимо рассматривать как выражение основной цели нашей жизни слова святителя Григория Богослова, приведенные в начале этой главы: «Для невозмущаемого собеседования с Богом нужно погрузиться в безмолвие и хотя несколько возвести свой ум от непостоянного» (Свт. Григорий Богослов Т.1 С.376).
Мы должны твердо запомнить, что безмолвие есть, как говорят Каллист и Игнатий Ксанфопулы, «воистину незаблудный, истинный и отцепреданный образ жизни по Богу».
Именно поучением Каллиста и Игнатия Ксанфопулов мне и хотелось бы завершить эти размышления о безмолвии: «Сей путь, сие духовное по Богу жительство и священное делание истинных христиан есть истинная, незаблудная и неподдельная, во Христе сокровенная жизнь. Его проложил и к нему тайноводствовал Сам Богочеловек, сладчайший Иисус; по нему прошли божественные апостолы; по нему проследовали бывшие после них, и им, как и должно, последовавшие славные руководители наши и учители, которые, с самого начала, с первого на землю пришествия Христова даже доныне, как светила, сияя в мире зарями живоносных словес и дел предивных, одни другим передавали и тем, кои в наше время суть, передали сие доброе семя, сей священный квас, сей начаток святой, сей залог некрадомый, сию благодать и силу свыше, сей бисер многоценный, сие божественное отеческое наследие, сие на селе сокрытое сокровище, сие обручение Духа, сие царское знамение, сию живую и текущую воду, сей огнь божественный, сию честную соль, сей дар, сие запечатление, сей свет – и подобное сему. Что и отселе будет, как наследство, передаваемо и таким образом переходит из рода в род, до самого второго пришествия Христова. Ибо неложен обетовавший: се, Аз с вами есм во вся дни до скончания века. Аминь ()» (Добр. Т.5. С.420–421).
Всякий человек, наделенный достаточной чувствительностью, время от времени сознает утомительность своего бытия, тяжесть желания, страха, уязвленного самолюбия, жалости и неудовлетворенных стремлений. Этот непрерывный фон психической жизни и есть основной продукт эго, чьи ядовитые миазмы истощают и подтачивают личность.
Мы сотворили мир частных ценностей, но бессознательно утверждаем их универсальность, мы приняли внушенные социумом сценарии достижения этих ценностей и превратили все воспринимаемое в условный фарс, искренне веря, что это и есть Реальность. Иллюзорные обретения и потери вызывают реальные страдания. Такой процесс превращения иллюзии (слов, идей, представлений) в безусловную реальность можно назвать обратной стороной мистерии изобилия, так как здесь заключено некое мрачное чудо. Избавление от иллюзии слишком устрашающе. Свобода стоит дорого, но ее цена не невозможна.
Если вы поймете, какое важнейшее значение я придаю сохранению и накоплению энергии для постижения изобильной реальности, и представите, каких огромных и бессмысленных усилий требуют поддержание сложной структуры описания, отождествление с нею и эмоциональная вовлеченность, то для вас станет очевидным, почему в данных условиях человек обречен вечно метаться в сотворенной им темнице. В этом может убедиться каждый, если даст себе труд хоть на небольшой отрезок времени приостановить работу эго, - какой это дает разительный эффект, какая удивительная легкость возникает при этом словно бы из ниоткуда! Состояние активной деятельности эго можно назвать озабоченностью. Это слово довольно ясно дает вам возможность понять всю нелепость, подавленность и приниженность бытия обычного человека. На протяжении всей активной жизни у вас никогда не появляется шанс пойти дальше простой озабоченности, потому что с незапамятных времен вас усыпляет колыбельная песня повседневных маленьких дел, рутины и ничтожных забот. И лишь когда жизнь почти уже на исходе, ваша наследственная озабоченность судьбой начинает принимать иной характер. Вы пытаетесь увидеть истинный смысл жизни сквозь туман повседневных дел.
К сожалению, такое пробуждение всегда приходит одновременно с потерей энергии, вызванной старением, когда у человека уже не остается сил, чтобы превратить свою озабоченность в практическое и позитивное открытие. В итоге ему остается лишь неопределенная щемящая боль: то ли стремление к чему-то неописуемому, то ли просто гнетущая обида или гнев, вызванный утратой.
Ваш разум переполнен эмоциональным хламом, обрывками чужих мыслей и навязчивыми образами. В основном именно благодаря этим накоплениям Вы становитесь несчастными и стонете, угнетаемые чувством рабства. Всякий раз, когда вы хотите сделать какое-либо движение, они сковывают и душат вас и свинцовым облаком заволакивают ваше предназначение. Вы испытываете такое чувство, будто постоянно живете в заключении. Вы тоскуете по естественности и свободе, однако, кажется, не достигаете их.
Учителя школы изобилия знают это, потому что они также прошли через те же самые испытания. Они хотят, чтобы вы избавились от этих тяжелых оков, которые вы в действительности не должны носить, если хотите жить просветленной жизнью в счастье и истине. Они показывают своими поступками, как можно избавиться от гнета и тирании этих разрушительных программ. Но понимание не приходит так легко. Умственную инерцию трудно преодолеть, так как, долгое время находясь под гнетом, вы привыкли к нему и фактически инерция глубоко укоренилась в вашем существовании. Часто для того, чтобы избавиться от нее, бывает необходимо изменить всю структуру личности, а процесс такой перестройки требует немало усилий.
Так называемая умственная болтовня и эмоциональный хлам на самом деле являются главным и почти единственным содержанием вашей жизни. Вы не знаете ничего важнее этой "болтовни", вы любовно перебираете этот "хлам" и ни за что не хотите расстаться с ним. Для восхождения на вершины истины и просветления необходимы исключительные условия, некий экстремальный порог истощения, когда дальнейшее выживание уже не обеспечивается привычной схемой эгоистических стимулов. Пока этого не случилось, вами правит тотальная забота, беспощадно убивающая любую непосредственность, свежесть и покой и превращающая все впечатления в однообразный и блеклый туман. А состояние, противоположное озабоченности по всем параметрам, положение, в котором никакие интересы, стремления, страхи, цели и мотивы эго не являются более актуальными, называется свободой.
В системе алхимии изобилия блаженство свободы перерастает в нечто гораздо более стабильное. Чтобы жить в изобильной реальности, надо видеть ее чистым, спокойным и непредвзятым взором. Свободное перемещение по всему спектру бытия в состоянии сознательной активности возможно лишь при высокой ясности сознания. Это очень близко к состоянию "чистого зеркала". Сознание, уподобившееся чистому зеркалу, освобождается от житейской и умственной рутины. Каждое явление переживается им с первозданной свежестью восприятия, каждый миг это зеркальное сознание заново переживает великолепие, чудо и богатство мира. Чистота и невовлеченность зеркала, делающие все равнодоступным и недостижимым, открывающие равную реальность и нереальность всех вещей, - вот основа высшего прозрения.
Мудрость - это способность заново увидеть вещи, что делает восприятие каждого факта жизни неповторимо насыщенным, но совершенно не отягчающим сознание. Такая подвижность восприятия является своеобразной вершиной, с которой только и могут открыться непостижимые пространства изобильной реальности. Но просветленный не останавливается на ней, а поднимается выше, в иные бездны, в безграничную свободу не только восприятия, но и самого бытия.
Реальность существует вне всякого описания, не принадлежит ему и выходит за любые его рамки! Поэтому, с одной стороны, вам не следует абсолютизировать переживания, всегда памятуя , что это ваше внутреннее дело, а с другой - вы не должны забывать, что всякое переживание включено в Реальность и является ее прямым продолжением, ибо нет на самом деле ни внешнего, ни внутреннего. Поиски абсолютной свободы (что является задачей Мистерии Изобилия) бесконечно важны для человека в трех аспектах. Во-первых, свобода - это единственное условие, при котором возможно неомраченное наслаждение изобилием, самопознание и непосредственное переживание Реальности. Во-вторых, психологически свобода - это пространство гармонии, вдохновения и радости. И в-третьих, свобода - это факт не только психологический, но и экзистенциальный. Ибо в своем совершенном проявлении свобода восстанавливает единство внешнего и внутреннего мира.
Свобода способна превратить человека в бессмертное и могущественное существо, которому доступны беспредельные сферы Реальности. Поэтому подлинное счастье рождается из свободы, питается ею и воплощается в ней. И эта свобода всегда рядом, она за порогом самой хитроумной темницы на свете - человеческого описания мира. Чтобы осуществить побег оттуда, достаточно понять, что вы сами закрыли дверь темницы и ключи находятся у вас в кармане.
Популярные психологические тесты
Огромное количество популярных психологических тестов на любой вкус. Для мужчин, для женщин, эзотерические, профессиональные... И все это онлайн, бесплатно и без регистрации!
Бесплатное онлайн внушение содержит позитивные установки, способствующие улучшению самочувствия, увеличению работоспособности и поднятию настроения. Попробуйте, это не только очень интересно, но и полезно!
Сколько раз в день мы сожалеем, что произнесли то, о чем лучше было бы промолчать! Как часто мы нарушаем гармонию окружающего без всякого дурного умысла, а просто потому, что не ценим тишину! Как часто мы позволяем выйти наружу нашей ограниченности, узости, мелочности, которые мы бы хотели утаить, но не сумели сдержаться, чтобы не выплеснуть вовне! При всем желании уважать чувства других людей, как часто мы не можем этого сделать только потому, что не в состоянии вовремя промолчать! Что уж говорить об огромной опасности, которая подстерегает человека, поверяющего что-либо тому, кому он не доверяет, а такая опасность может угрожать всякому, кто не умеет держать язык за зубами.
« Что проку в разуме, если он не приходит мне на помощь прежде, чем слова слетают с моих уст!»
Какой бы мудростью вы ни были наделены, вы не свободны от ошибок, если не контролируете свои слова. За примером не нужно далеко ходить: обратите внимание, что у тех, кто много болтает, гораздо меньше сил и энергии, чем у тех, кто неразговорчив. Болтунам не хватит и тысячи слов, чтобы указать на идею, которую мастера молчания могут выразить одним словом. Каждый умеет говорить, но не каждое слово имеет одинаковую силу. Кроме того, слово говорит гораздо меньше, чем может выразить молчание. Ключевой нотой для гармоничной жизни является молчание.
В повседневной жизни мы сталкиваемся со множеством затруднений и не всегда оказываемся достаточно развитыми, чтобы с ними справиться. В таком случае может помочь только молчание. Ибо если есть на свете религия, если есть религиозная практика, то она состоит в том, чтобы прислушиваться к воле Господа, считаясь с чувствами людей. Сущность религии заключается в понимании. И невозможно жить в согласии с такой религией без контроля над словами, не осознавая силы молчания. Часто случается, что мы сожалеем о нанесенной друзьям обиде, чего можно было бы избежать, если бы мы контролировали свои слова.
Молчание - укрытие для невежды и защита для мудреца. Потому что невежда не проявляет своего невежества, если молчит, а мудрец не станет метать бисер перед свиньями, если знает цену молчанию.
Что приносит власть над словами? Что дает ту силу, которая развивается благодаря молчанию?
Ответ такой: сила воли приносит контроль над речью, молчание дает силу молчания. Когда человек слишком много говорит, нарушается мир и спокойствие. Чем больше слов задействовано для выражения идеи, тем они слабее. Жаль, что человек так часто занят экономией денег и никогда не задумывается над экономией слов. Похоже, ему нравится собирать булыжники и разбрасывать жемчуг.
«Раковина, прячущая жемчужину, скажи, откуда твоя прекрасная пленница? - Она рождена молчанием, ибо мои уста не раскрывались много лет».
Мгновенье и это борьба с самим собой, удерживание импульса, но затем усилие превращается в силу.
Перейдем теперь к более научному, метафизическому объяснению молчания. На слова тратится определенное количество энергии, если человек все время болтает, нарушается регулярный ритм дыхания, привносящего новую жизнь в тело. Суть не в том, что нервный человек непрерывно говорит, а в том, что непрекращающаяся болтовня расшатывает его нервную систему. Откуда берется могущество йогов и факиров? Оно было получено путем изучения и практики искусства молчания. Поэтому на Востоке, в тех местах, где медитировали факиры, в доме и даже вокруг него царило молчание. Были времена, когда у различных цивилизаций существовал обычай, что, где бы ни собрались люди на праздничный пир, они начинали его с общего молчания. Обидно, что сегодня мы пренебрегаем этим вопросом и так мало над ним задумываемся. А ведь этот вопрос затрагивает здоровье и напрямую связан с душой, духом, жизнью. Чем больше мы об этом думаем, тем яснее видим, что постоянно вовлечены в какую-то деятельность. И куда же она нас ведет, каков ее результат? Насколько можно увидеть, она приводит к еще большей борьбе, конкуренции и разногласиям. Если задуматься о результате, то вся наша активность ведет только к большему количеству забот, тревог и напряжений в жизни.
«Чем сильнее ты ищешь счастья, тем несчастнее становишься».
Причина в том, что поиск счастья в неправильном направлении приводит к несчастью. Наш жизненный опыт вполне мог бы нас этому научить, и все же жизнь так опьяняет, так захватывает нас деятельностью, что мы никогда не прекращаем о ней думать.
Кажется, что мир пробуждается к духовным идеалам, но, несмотря на это, деятельность все возрастает, увеличивается не только внешняя активность, но и активность ума. На самом деле из-за недостатка молчания, сверхактивности тела и ума у человечества наступило расстройство нервной системы. Когда тело отдыхает, человек называет это сном. Однако его ум продолжает воспроизводить все ту же запись, что и весь день. В сегодняшнем мире конкуренции люди суетятся больше, чем когда бы то ни было. Естественно, что им необходимо больше отдыха, спокойствия и мира, чем тем, кто живет в деревне и распоряжается своим временем так, как хочет. Чего можно ожидать, если активность деятельности увеличивается, а искусство молчания потеряно?
Где мы учимся размышлению? В молчании. Где мы практикуем терпение? В молчании. Молчание, используемое в медитации, занимает особое место, первый урок состоит в том, что молчание означает наблюдение за каждым словом и действием. Если человек умеет медитировать, значит, он научился использовать молчание естественным образом в повседневной жизни. И тот, кто умеет молчать в обычной жизни, уже научился медитировать. Но даже если вы выкраиваете полчаса для медитации каждый день, все равно активная деятельность по двенадцать или пятнадцать часов в сутки съедает всю силу, полученную от получасовой медитации. Поэтому работа и медитация должны быть вместе. Тому, кто хочет изучить искусство молчания, следует удерживать в уме намерение молчания, как бы он ни был занят делами. Если вы не учитываете этого, то не пожнете плодов медитации. Это похоже на ситуацию с прихожанином, посещающим раз в неделю церковь и не утруждающим себя мыслью о ней в течение недели.
Один из персидских шахов был очень религиозным человеком и на вопрос главного визиря: «Вы проводите всю ночь в медитации, а весь день на людях и в делах. Как это возможно?», - шах ответил: «Ночью я неотступно следую за Господом, днем Господь следует за мной».
Так же с молчанием: оно следует за тем, кто его ищет. Так происходит со всем, чего мы желаем, если желание достаточно сильное, то желаемые вещи со временем следуют за нами сами собой.
Некоторые люди не поколеблются причинить кому-либо боль, если думают, что говорят правду. Они так уверены в справедливости своих слов, что их не волнует, как будет реагировать человек, - плакать или смеяться. Но между фактом и истиной есть большая разница. Факт может быть выражен словами, истина не может быть заключена в словах. Утверждение: «Я говорю истину» не производит ожидаемого впечатления, когда вы осознаете разницу между фактом и истиной. Люди обсуждают догмы, верования, моральные принципы, какими они их себе представляют. Но наступает момент в жизни человека, когда он соприкасается с истиной и не может найти слов, чтобы выразить ее, и тогда приходит конец всем диспутам, обсуждениям и спорам. Именно тогда человек говорит: «Нет ничего ужасного в том, что вы или я допустили ошибку. Что действительно важно и волнует меня сейчас, так это то, как ее исправить». Приходит время, когда исчезает непрерывная череда вопросов, возникающая в активном уме: что есть что? - поскольку ответ поднимается из глубины души и отчетливо слышен в молчании.
Привычная позиция человека - прислушиваться ко всему, что приходит извне, и не только уши открыты внешнему миру, но и сердце оказывается присоединено к ушам. Сердце должно отвернуться от всего, что приходит из внешнего мира, и терпеливо ждать, пока оно не будет в состоянии услышать голос изнутри. Есть громкие и неслышные голоса, исходящие от живущих и не живущих сейчас людей, от всей жизни. То, что можно поместить в слова, немногое может выразить. Можете ли вы рассказать о благодарности, о преданности, о восхищении? Нет, вам всегда будет не хватать слов. У любого глубокого чувства есть собственный голос, и его не выразить внешними словами. Голос исходит от каждой души. Душу может услышать только сердце. А как подготовить сердце? Ответ один - молчанием.
Не следует удивляться, что некоторые люди устремлялись в горы или леса и предпочитали пустыню комфорту мирской жизни. Они пытались найти нечто очень ценное, и, пожертвовав жизнью в миру, они получили определенный опыт. Однако нет необходимости по их примеру уходить в леса или прятаться в горных пещерах. Искусству молчания вы можете научиться где угодно, даже находясь в самой гуще событий можно удерживать нить молчания.
Молчание
- это то, что мы сознательно или бессознательно ищем в каждый момент нашей жизни. Мы пытаемся отыскать тишину и в то же самое время убегаем от нее. Где можно услышать слово Божье? В безмолвии. Видящие, святые, мудрецы, пророки, мастера - все они услышали этот голос, исходящий изнутри, когда сохраняли молчание. Я не хочу сказать, что если человек замолчит, то голос с ним тут же заговорит, нет, но если вы поддерживаете молчание, вы услышите слова, которые постоянно исходят изнутри. Когда ум успокоен, человек получает возможность общаться со всеми, кого он встречает. Ему не нужны слова, чтобы понять кого-либо, - достаточно просто встретиться взглядом. Вас могут не понять, сколько бы вы ни рассказывали о себе и своей жизни, но возможен мгновенный контакт и понимание, если вы встретили человека со спокойным умом и сами обладаете этим качеством ума. Откуда возникают различия между людьми? Изнутри и из их активности. А каким образом люди приходят к согласию? С помощью успокоения ума. Шум приглушает голос, который доносится издалека, рябь на поверхности воды не позволяет нам увидеть отраженный образ. Когда вода спокойна, отражение ясное, когда атмосфера, созданная нами, ровная, мы слышим тот голос, который постоянно звучит в сердце каждого человека. Мы пытаемся найти правильное руководство, все мы ищем истину, тайну. Тайна заключена в нас самих, а путеводитель - в наших душах.
Довольно часто встречаются люди, чье присутствие делает нас беспокойными, нервными. Это отражение их собственного состояния. Трудно оставаться тихим и спокойным в присутствии возбужденного человека. Христианский завет «непротивления злу» означает: «Не поддавайся взволнованному состоянию беспокойного человека». Это все равно что подойти близко к огню, который может вас сжечь .
Для того чтобы развить в себе силу противостоять всем мешающим влияниям в повседневной жизни, необходимо успокаивать себя, используя концентрацию. Ум подобен лодке, качающейся на волнах и устремляющейся по ветру. Волны - это наши эмоции и страсти, мысли и воображаемые образы, ветер - те внешние воздействия, с которыми мы имеем дело. Если вы желаете остановить лодку, вам потребуется якорь, чтобы лодка не сдвинулась с места. Теперь обратим внимание на якорь: если он достаточно тяжелый, то лодка остановится, если же он легок, то лодка будет продолжать плыть, поскольку она наполовину в воде, а наполовину в воздухе.
Однако таким способом мы только контролируем движение лодки, использовать же лодку - это нечто другое. Лодку построили не за тем, чтобы она стояла, а с определенной целью. Непохоже, что все мы ясно это понимаем, однако лодка предназначена для того, чтобы следовать от одного порта к другому. Для успешного плавания должны быть соблюдены некоторые условия, например лодку нельзя перегружать. Поэтому наши сердца не должны быть тяжело нагружены вещами, к которым мы привязаны, иначе лодка не сможет плыть. Не стоит также привязывать лодку к одному порту, поскольку ее будет тянуть назад и она никогда не достигнет порта назначения.
Более того, лодка должна чувствовать попутный ветер, несущий ее к цели, - и это то чувство, которое душа получает от духовной стороны жизни. Это ощущение, этот ветер помогает держать курс к тому порту, к которому все мы направляемся. Как только ум полностью сконцентрировался, он превращается для лодки в компас, всегда указывающий на одно и то же направление. Человек, интересы которого меняются тысячу раз в день, не готов совершить путешествие на такой лодке. Только тот, чей ум удерживает одно направление, а все остальные считает второстепенными, может пройти весь путь от одного порта до другого. Именно это путешествие называется мистицизмом.
Внутреннее безмолвие — важное состояние для тех, кто стремится к саморазвитию, самосовершенствованию и гармонии в своей жизни. Как его развить?
Как можно войти в состояние внутреннего безмолвия?
Войти в состояние внутреннего безмолвия¹ можно разными способами, например, с помощью медитации или внезапного осознания текущего момента.
От умения входить в состояние внутреннего безмолвия часто зависит исход и качество практики или медитации². Чем более качественно безмолвие, тем чище и эффективнее результат.
Необходимо иметь достаточно силы, чтобы остановить внутренний диалог. В умственном молчании кроется великая мощь. Только когда ум спокоен, включая логический и интеллектуальный, можно услышать тишину. Если вы позволите себе выйти из-под контроля ума, ваша духовная практика достигнет цели.
Беспокойный ум слишком активен. Он мечется от мысли к мысли, от проектов к взаимодействию с людьми. Беспокойный ум пытается держать все под своим контролем, оценивая, осуждая или обсуждая все, что вы видите. Такой ум не дает услышать истину, когда она хочет проявиться.
Есть специальное упражнение, которое поможет войти в состояние внутреннего безмолвия. Если его выполнять регулярно, то внутренний диалог можно будет остановить в любой момент.
Упражнение:
1. Нужно выбрать любой предмет, это может быть что угодно. Личное отношение к предмету также не имеет значения.
2. Смотреть нужно в самый центр предмета, вбирая своим взглядом его полностью.
3. Желательно при этом ни о чем не думать.
4. Когда возникнет отвлекающая мысль, следует закрыть глаза и постараться воспроизвести увиденное четко и ясно. Такой подход позволяет продлить состояние «без мыслей».
5. Если снова появилась мысль: открыть глаза и смотреть на предмет, затем снова закрыть глаза и стараться увидеть предмет на .
Что дает это упражнение?
- уровень «мозгового шума» значительно снижается,
- повышается концентрация внимания³,
- повышается целеустремленность,
- усиливается в десятки и даже сотни раз яркость воображения.
Примечания и тематические статьи для более глубокого понимания материала
¹ Безмолвие - полная, ничем не нарушаемая тишина, молчание (
"Главная задача человеческого интеллекта — прежде всего собирать и накапливать всевозможную информацию, поступающую от органов чувств физического тела и от желаний тела эмоционального. Таким образом, интеллект — это в первую очередь память. А поскольку интеллект представляет собой всего лишь память, то он и не может управлять иначе, как опираясь на прошлый, уже зарегистрированный опыт. Он способен только воссоздавать опыт прошлого. "
"Однако вместо того, чтобы пользоваться памятью для простого запоминания пережитого опыта и происшедших событий, человеческие существа решили считать, что их опыт — это и есть реальность. И вместо того, чтобы просто отправить этот опыт в память и обращаться к нему по потребности, человек, в чьем физическом или эмоциональном мире произошел некий болезненный инцидент, приписывает ему особую важность: «Нельзя, чтобы, этот инцидент повторился, поэтому я его не забуду». "
"Ты делаешь открытие: уравновешенный человек, пребывающий в гармонии с самим собой, управляет своим интеллектом и не позволяет интеллекту управлять собой. Интеллект вовсе не для того создан, чтобы управлять чело-веческим существом; он даже не знает, как это делать. Это не входит в его функции. Не забывай: интеллект был создан для того, чтобы запоминать сведения и таким способом помогать нам анализировать, философствовать, судить. Для всего этого нам необходима память. "
"Самый великий манипулятор, которому мы позволяем мешать нам быть свободными, — это наш человеческий интеллект. Он был сотворен как инструмент, как средство служения человеку. Но мы пошли в противоположном направлении: власть, которую мы сами отдали интеллекту, столь велика, что он стал нашим хозяином, и это не позволяет нам стать совершенно свободными.
Чрезмерно активный интеллект отдаляет человека от его истинной сущности и не позволяет ему понять, что его истинное "я" знает и умеет все, что человеку нужно. Человек должен дисциплинировать свой интеллект и заставить его отказаться от притязаний на постижение духовного развития. "
"Интеллект, силясь сохранить свою руководящую роль, пытается, конечно, убедить тебя, что, повинуясь своей сущности, ты уже не сможешь свободно распоряжаться своей жизнью и навсегда сделаешься объектом манипуляции. Не верьте ему! "
"Если хорошо понаблюдать за своим мышлением, то вы обнаружите, что ваши мысли находятся либо в прошлом, либо в будущем. Похоже, что жить в своем настоящим времени — одна из привычек, которые даются человеку с самым большим трудом. Тот кто живет в прошлом или в будущем, неминуемо искажает реальность. Так большинство людей беспокоятся о том, что происходит дома, с детьми или на службе, когда сами они уехали на отдых. Они фактически не живут настоящем: во время отпуска они думают о доме, а вернувшись домой будут думать об отпуске! Они станут пересматривать отпускные фотографии и с грустью вспоминать чудесное путешествие, хотя по-настоящему в то время не осознавали его. Они не сумели принять и оценить свой отдых именно тогда, когда он был. Их физические тела, конечно, побывали в отпуске, но мысли оставались дома или на службе. Для того чтобы человек жил настоящим, его тело и мысли должны находиться в одном и том же месте! "
"Каждая минута, в течение которой ты избегал присутствия в настоящем времени (не важно, каким способом), есть минута не прожитая".
"Каждый раз, вынося какое-то суждение, мы тем самым отдаляем себя от приятия, от истинной любви, ибо любить — значит принимать события и людей такими, какие они есть. Это означает просто признавать, что такая-то ситуация проявилась таким-то образом, что такой-то человек ведет себя вот так. Принимать решение, что такой-то характер или такие-то поступки плохи, — это уже уровень интеллекта. Как только ты замечаешь, что пользуешься прилагательными: «хороший», «плохой», «правильный», «неправильный», «предполагаемый», «неожиданный», «нормальный», «ненормальный», — можешь быть уверен, что управление взял в руки твой интеллект, что он судит твое поведение, а ты позволяешь ему управлять тобой. "
Лиз Бурбо: "Слушай Свое Тело — Снова и Снова"
Дипак Чопра и безмолвие ума
Безмолвие Ума и Душевный Покой
"Что происходит, когда вы погружаетесь в тишину? Вначале ваш внутренний диалог становится еще более бурным. Вы ощущаете настойчивую потребность что-то говорить.
Я знал людей, которые в первые день-два добровольного продолжительного молчания буквально теряли рассудок. Их внезапно охватывало чувство беспокойства и настойчивая потребность что-то делать.
Но по мере продолжения опыта внутренний диалог начинает успокаиваться. И вскоре наступает глубокая тишина. Это происходит потому, что разум со временем уступает. Он осознает, что нет смысла блуждать вокруг, если вы — высшее Я, дух, тот, кто принимает решения, — не собираетесь говорить. И тогда, когда умолкает внутренний диалог, вы начинаете ощущать душевный покой. "
"Полная тишина — первое требование для проявления ваших желаний, потому что именно в ней лежит ваша связь с пространством чистых потенциальных возможностей, которое может открыть для вас всю свою бесконечность. Представьте, что вы бросили в пруд небольшой камешек и наблюдаете, как по поверхности воды расходится рябь. Немного погодя, когда рябь успокоится, вы бросаете следующий камешек. Именно это вы делаете, когда входите в пространство чистого безмолвия и вводите туда свое намерение. В этой тишине даже самое слабое намерение вызовет рябь на поверхности универсального сознания, которое связывает между собой все. Но, если вы не добились неподвижности сознания, если ваш разум подобен бурному океану, бросайте туда хоть небоскреб, вы ничего не заметите. В Библии есть изречение: "Остановитесь и познайте, что Я Бог". Этого можно достичь только с помощью медитации.
Суждение есть постоянная оценка того, плохо это или хорошо, верно или неверно. Когда вы постоянно оцениваете, классифицируете, анализируете, вешаете ярлыки, ваш внутренний диалог становится очень бурным, турбулентным. Эта турбулентность ограничивает поток энергии между вами и полем чистой потенциальности. Именно состояние чистого сознания, является безмолвным пространством между мыслями, эта внутренняя неподвижность связывает вас с истинной силой. "
"Третий способ обращения с кармой (ваше клеймо, страдания, несчастья) — выход за ее пределы. Выйти за пределы кармы — значит стать от нее независимым. Способ выхода за пределы кармы — продолжать испытывать паузу, свое Я, Дух. Это подобно стирке грязной одежды в ручье. Всякий раз, когда вы ее погружаете в воду, вы смываете несколько пятен. Всякий раз, когда вы это делаете, ваша одежда становится немного чище. Вы стираете — или выходите за пределы своей кармы — входя в паузу и опять возвращаясь обратно. Это, конечно, достигается с помощью медитации. "
Дипак Чопра: "7 духовных законов успеха"
О безмолвии ума Экхарт Толле
Голос в Голове и Сила Безмолвия
"Разум при его правильном использовании является совершенным и непревзойденным инструментом. При неправильном применении он становится чрезвычайно разрушительным. Говоря более аккуратно, это не то, чтобы сильно связано с тем, что ты неверно используешь свой разум - обычно ты вообще его не используешь. Он использует тебя. Это заболевание. Ты веришь в то, что ты есть твой разум. Это заблуждение. Инструмент поставлен с ног на голову. "
"Если кто-нибудь придет к доктору и скажет: “Я слышу голос у себя в голове”, то вероятнее всего он или она будут направлены к психиатру. Факт состоит в том, что весьма схожим образом, виртуально каждый из нас постоянно слышит у себя в голове голос, или даже несколько голосов: — это непреднамеренные, бессознательные мыслительные процессы, и вы даже не осознаете, что у вас есть сила, чтобы их остановить. Это непрерывные монологи и диалоги.
Возможно, когда-нибудь на улице вы проходили мимо “помешанных”, беспрестанно бормочущих и говорящих сами с собой. Ну, что ж, это, впрочем, не очень-то отличается от того, что делают все остальные “нормальные” люди, с той лишь разницей, что они не делают этого вслух. Голос в голове постоянно комментирует, рассуждает, судит, сравнивает, жалуется, любит, не любит, и так далее. Наличие голоса не обязательно существенно или значимо в ситуации, когда ты однажды обнаруживаешь себя поглощенным этим процессом; возможно, он возрождает к жизни недавние события прошлого, или проговаривает, или воображает возможные будущие ситуации. Здесь часто рисуются варианты негативного развития событий и их возможные последствия; это то, что называется беспокойством. Порой эта звуковая дорожка дополняется визуальными образами или "ментальным кино".
Если голос в текущей ситуации становится значительным и важным, то он интерпретирует ее в категориях прошедшего времени. Это происходит потому, что голос принадлежит вашему обусловленному разуму, который является плодом всей вашей предыдущей истории, а также отражением унаследованных общественных и культурных ментальных установок. Так что вы видите и судите о настоящем, глядя на него глазами прошлого, и получаете его полностью искаженное изображение. И это не намного отличается от того, что вы могли бы услышать от вашего злейшего врага. Много людей живут, имея мучителя в своей голове, который непрерывно атакует и подвергает их наказанию, истощая и расточая их жизненную энергию. Это и есть причина невыразимой нищеты и драматических напастей, также как и причина заболеваний. "
"Когда ты слушаешь в голове этот голос, слушай его беспристрастно. Не выноси суждений. Не суди и не проклинай то, что слышишь, ибо это будет означать, что тот же самый голос снова вернулся к тебе через заднюю дверь. Скоро ты поймешь: там — голос, а здесь — Я есть, слушающий его и отслеживающий его. Осознание этого Я есть, — этот смысл своего собственного присутствия, — не есть мысль. Это восходит из-за пределов разума. "
"Когда мысль затихает, то появляется ощущение разрывов в непрерывном потоке мыслей - интервалов, промежутков “без-мыслей”. В начале разрывы будут короткими, возможно, в несколько секунд, но постепенно они будут становиться продолжительнее. Когда такой разрыв случается, ты чувствуешь душевный покой от присутствия ощущения единства с Сущим, которое разум обычно закрывает от тебя. По мере продвижения в практике чувство спокойствия и покоя будет углубляться. На самом деле, фактически, его глубина не имеет предела. Ты также будешь чувствовать тонкую эманацию радости, восходящую из внутренней глубины: — радости Бытия. "
"Чем глубже ты уходишь в это царство “без-мыслей”, как его иногда называют на Востоке, тем глубже ты входишь в состояние чистого сознания. Пребывая в этом состоянии, ты с такой интенсивностью и радостью чувствуешь свое присутствие, что всё мышление, все эмоции, твое физическое тело, также как и весь окружающий тебя мир, становятся относительно малозначащими в сравнении с ним. Оно уносит тебя далеко за пределы того, что ты раньше считал “самим собой”. Это присутствие, по существу, и есть ты, и в то же время невообразимо больше, чем ты. То, что я хочу здесь передать, может звучать парадоксально, или даже противоречиво, но я не могу выразить это по-другому. "
"Твой разум есть инструмент, орудие труда. Он существует и предназначен для того, чтобы ты им пользовался для решения определённых задач, и когда задача решена - ты кладешь его на место. А раз так, то я бы сказал, что примерно от 80 до 90 процентов мыслительного потока является не только повторяющимся и бесполезным, но в силу его дисфункциональности и часто негативной природы, большая часть его еще и вредоносна. Понаблюдай за своим умственным процессом, и ты обнаружишь, что это так. Это является причиной серьезной утечки жизненной энергии. "
"Ты идентифицируешь себя с ним, а это означает, что ты получаешь ощущение себя из содержания и направления деятельности своего сознания. Потому что ты думаешь, будто прекратишь свое существование, если остановишь поток мыслей. По мере взросления ты формируешь ментальный образ того, кто ты есть, основанный на твоих персональных и культурных установках. Мы можем называть этот фантом себя — эго. "
"Настоящий момент хранит ключ к освобождению. Но ты не сможешь отыскать настоящий момент до тех пор, пока ты есть твой разум. "
"Одна из основных задач разума это борьба за устранение эмоциональной боли, что является одной из причин его непрекращающейся активности, однако все, чего он может достичь, это лишь временно прикрыть ее. Фактически, чем тяжелее бой с целью отделаться от боли, тем она сильнее. Разум не в состоянии ни самостоятельно найти решение, ни позволить тебе найти это решение, потому что сам по себе является значительной и неотъемлемой частью этой “проблемы”. "
"Все страстные желания являются средствами для спасения или исполнения, которые разум ищет во внешних условиях или в будущем, в качестве заменителя радости Бытия. Постольку, поскольку я есть мой разум, то я есть и мои желания, мои нужды, мои вожделения, мои привязанности, мои антипатии и за пределами всего этого нет никакого “меня”, за исключением не более чем возможности, неисполненного потенциала, семени, которое еще не проросло. В этом состоянии даже мое желание стать свободным или просветленным, — это всего лишь другое желание исполнения или достижения этого в будущем. Так что, не стремись стать свободным от желания или “достичь” просветления. Стань присутствующим. Будь там как наблюдатель разума. "
"Люди находятся в тисках боли на протяжении вечности, даже с тех пор, как они выпали из состояния милосердия и святости, как вошли в царство времени и разума, а также с тех пор, как утратили способность осознавания Сущего. С той поры они начали воспринимать себя как бессмысленные фрагменты в живой вселенной, отсоединенные от Источника и друг от друга.
Боль неизбежна до тех пор, пока ты отождествляешь себя со своим разумом, или говоря иначе, до тех пор, пока ты неосознан, говоря духовно. Здесь я говорю преимущественно об эмоциональной боли, которая также является главной причиной физической боли или физического заболевания. Возмущение и негодование, ненависть, жалость к самому себе, чувство вины, злость, депрессия, ревность и так далее, даже легкое раздражение, всё это формы боли. А каждое удовольствие или эмоциональный подъем содержит в себе семена боли: то есть неотделимо противоположное, которое со временем будет проявляться. "
"Насыщенность, интенсивность боли зависит от степени твоего сопротивления настоящему моменту, а это в свою очередь, зависит от того, насколько сильно и глубоко ты отождествляешь себя со своим разумом. Разум всегда стремится к отрицанию момента Сейчас и норовит избавиться от него. Иными словами, чем больше ты отождествляешь себя со своим разумом, тем большее страдание ты испытываешь. Или можно сказать так: Чем больше ты способен чтить и принимать момент Сейчас, тем более ты свободен от боли, от страдания - тем более ты свободен от эгоистического разума.
Почему разум так привычно отрицает или сопротивляется моменту Сейчас? Потому что он не может функционировать и оставаться под контролем вне времени, которым является прошлое и будущее, потому что, он воспринимает вневременный момент Сейчас как угрозу. Время и разум в действительности неотделимы друг от друга. "
Экхарт Толле: "Сила Момента Сейчас"
Сан Лайт
"Если человек сам, сознательно не дает своему мозгу необходимую работу, он будет думать о чем угодно, заботясь не о ценности или качестве своих мыслей, а только об их разнообразии и количестве. Благодаря этому наш ум чрезвычайно непостоянен, капризен и рассеян и вдобавок очень не любит долго задерживаться на какой-либо одной теме для размышления. Чаще всего наши мысли порхают с предмета на предмет, как бабочка с цветка на цветок.
Большинство людей не могут сосредоточиться на чем-либо конкретном даже на сатый короткий срок. От того, куда направлены мысли человека, зависит вся его судьба. Или он будет расти, развиваться и совершенствоваться, или деградировать. "
"Поэтому вопрос о контроле своих мыслей является для нас вопросом первостепенной важности и самой насущной необходимости. "
Сан Лайт: "Матрица Счастья"
Загрузка...