Смерть всегда являлась одной из основных тем религиозных практик, философии, медицины и искусства. Все они обращаются к специфическим особенностям процесса умирания и тому загадочному, мистическому состоянию, которым характеризуется приход смерти, для придания значимости вечным темам: понятию судьбы, существованию Бога, поискам своего места в жизни и так далее. Даже такой раздел медицинского знания, как танатология, посвящен скорее философским или политическим дискуссиям по поводу границы так называемой клинической смерти и определению рубежа, за которым заканчивается жизнь и начинается смерть, чем собственно медицинским вопросам. Психологию смерть интересует с точки зрения влияния на жизненный стандарт отдельного индивида, хотя Фрейд, стоящий в этом случае особняком и являющийся здесь скорее философом или социальным мыслителем, говорит о влечении к смерти как особом стремлении восстановить первоначальное неорганическое состояние организма. Однако нужна ли смерть социальной науке как отдельной гуманитарной отрасли?

В западной социологии (как это видно, например, из интервью с антропологом Сергеем Каном) применяется термин death studies - «наука о смерти». Это некая совокупность гуманитарного знания, касающегося тематики смерти и умирания. С этой позицией перекликается название статьи в журнале Naked Science - «Смерть как наука», собственно, как и позиция , высказываемая ее авторами. Создатель первого в России журнала по death studies «Археология русской смерти» Сергей Мохов предлагает выделять отдельную дисциплину - некросоциологию, которая изучала бы смерть как то, что влияет на фактическую жизнь общества. То есть изучала бы те аспекты, которые не поддаются нашему непосредственному наблюдению при нашей жизни, но являются результатом наблюдения за тем, как это происходит с другими. Российский исследователь Дмитрий Рогозин говорит о социологии смерти как об отрасли, изучающей человеческие реакции на смерть: «как и что люди думают о смерти».

Здесь надо сказать, что тема смерти как нечто отличное от других проблем, интересующих социальные науки, впервые появляется в работе исторического антрополога Филиппа Арьеса «Человек перед лицом смерти», изданной в 1977 году. В ней исследователь представляет историю ментальностей народов, групп и отдельных людей с точки зрения их представлений о смерти и умирании, а также обрядовых практик. Несмотря на то что данное исследование грешит претенциозным подходом (рассматриваются только теории, удобные автору) и избирательным цитированием, работа Арьеса породила «волну откликов не только в виде критики его построений, но и в виде новых исследований, посвященных теме восприятия смерти и загробного мира». По словам отечественного культуролога Арона Гуревича, работы Арьеса вызвали «мощный взрыв интереса к проблеме „смерть в истории“, который выразился в потоке монографий и статей, в конференциях и коллоквиумах». С этого момента западные представители death studies - вместе с ростом интереса политиков и различных ученых к людям, «близким к смерти» (пожилые, смертельно больные, представители профессий, связанных с риском внезапной смерти) - эксплуатируют идею «смерти в жизни». Это то, что может нам сказать о жизни в социуме и о самом социуме больше самой жизни.

Автор недавно изданной книги (М.: «Новое литературное обозрение», 2015) «Смерть в Берлине. От Веймарской республики до разделенной Германии» (пожалуй, первой переводной монографии в этой области) Моника Блэк задается следующими вопросами: что люди делали, когда соприкасались со смертью? что люди думали (если думали) о загробной жизни? и что вообще для них есть смерть? Исследователь старается через эти три аспекта докопаться до фундаментальных уровней взаимодействия между людьми, где деятельность регулируется мотивами, не имеющими связи со словами и внешними идеями, формулируемыми социумом. Все сделанное таким образом чаще всего не может быть сказано вслух участниками взаимодействия, но может с легкостью быть ими воспроизведено. Описанная таким образом картина жизни Берлина и Германии в целом в поразительно изменчивые для страны годы показывает «особость» немцев в их представлении о самих себе как о культурной нации, носителях пресловутой европейской Zivilisation. Отделяя себя через попытки сохранения «правильных» ритуальных практик от остального мира, немцы заготавливают себе потенциал для будущего восстановления страны после двух мировых войн и переустройства европейского порядка. Так, важной практикой являлось погребение отдельного тела в отдельном гробу: примечательны описанные в книге случаи, когда жители Берлина, уже захваченного советскими войсками, жертвовали едой и основными удобствами ради того, чтобы достать приличный гроб для каждого погибшего. Этот подход контрастировал с практиками погребения, например, в братских могилах, существовавших в советских подразделениях, которые находились в городе. Автор вслед за берлинцами мягко удивляется такому подходу, присоединяя себя к условно «культурным» нациям.

Что может дать такое направление отечественной науке? Безусловно, смерть, если говорить о ней открыто, является общим местом российского историко-антропологического дискурса, независимо от той конкретной темы, что берется в качестве объекта исследования. Гражданская война, репрессии, Великая Отечественная война, институт концентрационных лагерей и ГУЛАГ являются возможными темами для исследований современных некросоциологов. Наряду с этим несомненный и даже более значимый интерес представляют современные российские практики умирания и подготовки к смерти. Социальные нормы, поведение родственников, забота о близких в этом процессе - это то, что может интересовать отечественную науку. Говоря проще, в современном российском дискурсивном поле существует специальный, слабо поддающийся анализу и малоартикулируемый мир смерти, существующий параллельно с миром жизни, со своими правилами и особенностями.

Естественно, все эти вопросы можно рассматривать сугубо с позиции социальной антропологии: есть племя (общество, социум), у него есть определенные обряды перехода, в том числе ритуалы, связанные со смертью; мы их изучим и сможем что-то понять о социальных нормах и институтах этого племени. Это, в свою очередь, даст нам кальку, шаблон для понимания нашего общества. Тем не менее социологический подход к изучению мортальной тематики дает более широкий набор конкретных исследовательских практик.

Здесь есть определенные сложности - в первую очередь затрудненный доступ к полю. Мортальность - табуированная тема в российском социуме: предсмертные практики, уход за умирающими, сознание самой смерти в зеркале повседневной жизни до последних лет не попадали в поле зрения официальной науки. Хосписы, интернаты для престарелых, частные квартиры с парализованными родственниками - это так называемые сложные социальные поля, с доступом к которым могут возникнуть как минимум административные проблемы, не говоря уже об этических рамках исследователя. Общение с работниками кладбищ, которых людская молва (часто небезосновательно) связывает с криминалом, может закончиться для исследователя неудачей. Некросоциология - тяжелая работа по анализу труднодоступной или даже закрытой информации; работа некросоциолога отличается, например, от работы военного журналиста, который снимает серию фотографий о смерти военнослужащих в горячей точке, или от деятельности священника, который читает проповедь о воскресении из мертвых на пасхальной службе. У социолога, как и у священника и корреспондента, есть право на собственный взгляд на объект, но это не догма и не профессиональная инструкция. Доля беспристрастности и стремление к неангажированности накладывает жесткие ограничения на его работу.

Этот момент хорошо иллюстрируют темы двух вышедших номеров упоминавшейся «Археологии русской смерти». Большинство статей посвящены анализу печатных и других источников, изучению символического пространства кладбищ - собственно, проблемам грядущей некросоциологии, и только один материал «снят» с непосредственного разговора о смерти и посвящен похоронно-поминальным причитаниям отдельного района. Надо сказать, что, несмотря на это, разговор исследователя с респондентом, например, о зарплате последнего может оказаться несравнимо более сложной задачей, чем выяснение обстоятельств смерти его родственника. Все, что связано со смертью, в то же время является объектом купли-продажи, от ритуальных услуг до онлайн-игр. В отличие от коммерческого продукта, изучение смерти с социологической точки зрения выводит ее на чистую воду, представляя, скажем, последствия чернобыльской катастрофы для конкретных людей не просто как явление с физиологическими последствиями, но как моральную панику нового типа, страх смерти от доселе неизвестного источника, связанного с новыми механизмами наступления смерти.

В завершение нужно отметить, что личный опыт автора, который будет отражен в готовящихся работах, как и опыт команды исследователей, о котором говорит уже упомянутый социолог Дмитрий Рогозин, показывает, что в современной России люди все больше и чаще сами, первыми, готовы говорить о смерти, переводить ее в артикулируемое поле, обсуждать ее и «делиться» ею. Причина этого - также возможный предмет исследования.

Гораздо важнее вопрос - как? Доктор Сэм Парниа из Нью-Йоркского медицинского центра Уайла Корнелла - один из наиболее известных специалистов по исследованию природы смерти.

Пытаясь понять одну из величайших тайн и при этом будучи представителем официальной науки, он не поддерживает отношений ни с одной религией и не пытается доказать ее идеи. Он пытается непредвзято подойти к тому, что же происходит с нами в тот момент, когда наше сердце перестает биться, а дыхание останавливается. В рамках проекта Human Consciousness (Человеческое Сознание) Парниа и его коллеги из 25 медицинских центров Европы, Канады и США, начали исследование, названное AWARE (AWAreness during Resuscitaion - сознание во время реанимации). В ближайшее время им предстоит опросить 1500 человек, выживших после остановки сердца. Пациенты должны будут рассказать, что они испытывали между двумя важнейшими в их жизни моментами - когда их сердце остановилось и когда оно забилось вновь.

Перед началом эксперимента Парниа рассказал журналу Time о своих предстоящих и предыдущих исследованиях смерти как явления и состояния. Для самого Парниа это наиболее масштабный, но далеко не первый проект подобного рода. До этого он общался с 500 людьми, имеющими опыт нахождения в клинической смерти. По его данным, медицина и психология пока не располагает точными сведениями о том, что происходит в момент смерти с личностью, индивидуальностью человека. Однако данных о том, что во всех случаях после отказа мозга "выключается свет" и человек перестает воспринимать реальность, нет. Это ставит вопрос о разнице в природе и функционировании мозга и ума. Известно, что когда сердце останавливается, в мозг перестает поступать кровь. А значит, в течение ближайших 10 секунд, которые требуются для того, чтобы восстановить сердечный ритм, активность мозга прекращается. Однако, согласно исследованиям Парниа, от 10 до 20 процентов людей, вернувшихся к жизни после пребывания в состояния клинической смерти, утверждают, что были в момент отказа центральной нервной системы в полном сознании. Весьма часто такие люди рассказывают, что в этот момент видели все действия врачей по оказанию им медицинской помощи со стороны либо сверху.

Ученые пока не знают, реальны ли подобные переживания или это некий вид иллюзии. Однако во многих случаях все данные "с потолка", полностью подтвердили врачи, вернувшие пациентов к жизни. На практике люди - и в том числе, психологи и медики - обычно воспринимают смерть как некий момент - мы либо мертвы либо еще живы, объясняет Парниа. И в этом состоит социальное определение смерти, которым мы в основном пользуемся. Однако клиническое определение смерти значительно сложнее. Врачи диагностируют смерть, когда сердце перестает биться, легкие прекращают работать, а затем отключается мозг и в связи с этим глаза человека прекращают реагировать на свет.

Если все эти признаки смерти присутствуют и оказываются необратимыми, врач может позвонить медсестре и приступить к оформлению свидетельства о смерти. 50 лет назад после таких симптомов человек уже никогда не возвращался к жизни. Сейчас же существует другое ограничение - продолжительность жизни мозга после прекращения его питания кислородом. Если врачам не удается запустить сердце в течение нескольких минут, дальше это уже становится бессмысленным - мозг гибнет, и пациент уже не может прийти в сознание. В настоящее время временной промежуток между жизнью и смертью может длиться еще дольше.

По словам Парниа, разработаны препараты, которые могут замедлять повреждение клеток мозга, оставшихся без кислорода. Таким образом, врачи через 10 лет смогут вернуть к жизни пациента, все жизненно важные органы которого не работают уже несколько часов. Такого рода препараты могут привести к невиданному прорыву в медицине - и при этом, к тому же, расширить наше представление о природе смерти. Медики и психологи, возможно, смогут продвинуться за пределы нынешних границ науки. Но даже сейчас, не дожидаясь, когда препараты, сохраняющие клетки мозга, попадут на рынок, уже можно начинать проверять предположение о том, что сознание может существовать отдельно от тела. Наука не слишком интересуется, почему это может происходить. Гораздо важнее вопрос - как?

Сейчас большинство ученых считают, что мозг и ум это одно и то же. И это предположение верно, подобно тому, как верна ньютоновская физика. Мы продолжаем пользоваться ей до сих пор. Однако в начале XX века появилась квантовая физика, которая не опровергает механику Ньютона, но подходит для условий не макро-, а микромира. Парниа и его коллеги не собираются опровергать современную психологию и нейрофизиологию, но ищет условия, при которых они не верны. Возможно, этими условиями является процесс смерти.

Религия и философия на протяжении многих веков удерживали монополию в решении вопросов смерти и посмертного существования человека. Лишь в конце ХIХ?начале ХХ вв. смерть становится объектом систематического естественно-научного исследования. Родилась целая отрасль научного знания - танатология (Танатос - бог смерти в древнегреческой мифологии). Долгое время танатология представляла собой раздел медико-биологических и клинических дисциплин, изучавших причины смерти, динамику умирания. С конца 50 - начала 60-х годов термин «танатология» стал приобретать в западных (прежде всего в англоязычных) странах более широкий смысл. Начало этому положил американский психолог-клиницист и психиатр Г. Фейфел. В 1959 году под его редакцией в Нью-Йорке вышла книга «Значение смерти». В этом сборнике были опубликованы статьи не только биологов и врачей, но и известных философов, психологов и богословов, давшие мощный импульс междисциплинарным исследованиям проблемы смерти.

Поскольку танатология рассматривает самые разнообразные аспекты проблемы смерти человека, есть необходимость разобраться в первую очередь в том, как танатология понимает его природу.

Смерть и умирание

В танатологии смерть изучается как сложный феномен, включающий в себя биологический, медицинский, психологический, духовный и другие аспекты.

Уточнение понятия «смерть» стало одной из исходных естественно-научных проблем в танатологии. Долгое время в биологии и медицине смерть человека фиксировалась с момента прекращения дыхания и сердцебиения. Однако успехи реаниматологии, научившейся возвращать при помощи сложной медицинской техники и искусных методик жизнь тысячам людей, ранее обреченных на гибель, заставили пересмотреть эти представления. Биологи и медики стали различать клиническую смерть, при которой возможна реанимация организма, и биологическую смерть, наступающую с необратимой утратой основных функций мозга («смерть мозга»). Однако разработать безукоризненную методику, позволяющую абсолютно точно констатировать в каждом конкретном случае наступление конца человеческой жизни, т.е. провести четкую грань между клинической и биологической смертью, до сих пор не удается. Это вынуждает танатологов сделать вывод о том, что смерть человека в естественно-научном смысле есть не одномоментный акт, а представляет собой длительный стадийный процесс, имеющий к тому же индивидуально неповторимую специфику.

Из психологических исследований наиболее известными являются работы американки Э. Кюблер-Росс. В своей книге «О смерти и умирании» она выделила пять психологических стадий умирания.

В первой стадии, именуемой «отрицание», человек впервые осознает опасность своей болезни и возможность летального исхода, что порождает в нем либо сомнения в таком варианте развития событий, либо категорическое неприятие этой возможности.

Вторая стадия умирания - «ярость», «гнев». Согласно Э. Кюблер-Росс, она возникает по мере нарастания и усугубления симптомов заболевания, когда мысль о худшем исходе постепенно укрепляется в сознании больного. Тогда он становится крайне раздражительным и даже агрессивным.

В третьей стадии умирания, получившей название «сделка», измученный своими переживаниями человек хватается, как утопающий за соломинку, за некую спасительную идею. Он затевает как бы сговор с судьбой или Всевышним, униженно просит у них пощады, взамен обещая в случае выздоровления безупречное поведение.

После того, как больной, наконец, убеждается, что его призывы к высшим силам оказались бесполезными, он впадает в состояние депрессии. Это уже следующая стадия умирания, которая часто сопровождается переживанием комплекса вины. Человек воспринимает свою приближающуюся смерть как наказание за действительные или мнимые проступки и моральные преступления. «Принятие смерти» составляет заключительную стадию умирания в концепции Э. Кюблер-Росс. Больной человек, истощенный физически, морально и психологически, смиряется со своей участью и успокаивается.

У Э. Кюблер-Росс есть много тонких наблюдений и верных обобщений. Однако было бы ошибкой унифицировать ее концепцию психологии умирающего человека. Во-первых, она больше соответствует психологии онкологических больных, с которыми долгое время работала американский ученый и врач. Во-вторых, точнее было бы говорить не о последовательно сменяющих друг друга стадиях, а о психологических аспектах или состояниях умирания, которые в действительности в каждом конкретном случае могут различным образом комбинироваться и переплетаться. Тем не менее, работы Э. Кюблер-Росс стимулировали психологические исследования, посвященные проблемам смерти и умирания. В частности, они подтолкнули ряд ученых к изучению переживаний и видений, возникающих у людей в последние мгновения из жизни.

Танатология стремится дать максимально полную картину того, что называется «смертью». Однако танатологии все же не удается достичь целостности и должной глубины в трактовке смерти. Это в какой-то степени связано с тем, что, возникнув в свое время как реакция на господство философских спекуляций и религиозных воззрений на тему смерти и поставив задачу строго научного изучения феномена смерти, танатология оказалась приверженной позитивистской методологии. В результате смерть здесь рассматривается как бы изолированно от жизни, ее ценностного содержания, либо акцент делается не на жизни, а преимущественно на смерти как таковой.

Смерть полюбит каждого из нас, как бы мы с ней не боролись. Ешь только здоровую пищу, бегай по утрам, откажись от алкоголя, избегай стресса, модернизируй тело с помощью кибернетики, колись антибиотиками, глотай витамины, делай все это сразу, а после - добро пожаловать в гроб, не забудь закрыть крышку поплотней.

Нет в мире такого чокнутого профессора, способного воскресить тебя или - такие личности обитают только в книгах, да в фильмах уровня «Реаниматора». Однако кто как не ученые, знают о смерти больше? Научный разум связан с проблемой смерти тесными узами. Наука и смерть заключили своего рода брак после самой разрушительной эпидемии в истории человечества - средневековой чумы, именуемой в народе «черная смерть». Именно после того, как 2/3 населения Европы оказалось в земле (в Италии хоронили людей целыми рядами - слой песка, слой трупов, слой песка, слой трупов, «лазанья»), ученый люд решил взяться за голову и, наконец, подумать о смерти, ее природе, предназначении и методах борьбы с ней. С тех пор появилось множество «теории смерти», которые подкрепляются исследованиями, логическими конструкциями и опытами, но ни одна из них не являются лидирующей и до конца изученной. Люди науки до сих пор работают в этом направлении, приоткрывая тайну по крупицам. Их идеи настолько уникальны и интересны, что сегодня мы решили взять на них курс. Будем обсуждать смерть, причем не с точки зрения философии или социума, а с точки зрения науки. В таком контексте ее обсуждают крайне редко.

1. Квантовое самоубийство

Начнем с масштабных идей, базирующихся на квантах - игрушке современной физики, которая обозначает неделимую порцию какой-либо величины (да, придется залезть в википедию).

Квантовое самоубийство - это такой мысленный эксперимент в квантовой механике. Предложили его два парня и, как обычно это бывает, сделали они это независимо друг от друга с разницей в один год: Ганс Моравек поведал о квантовом самоубийстве в 1987 году, а Бруно Маршал рассказал о нем в 1988 году. Сам эксперимент может понять и не посвященный.

Его вывод заключается в том, что каждое событие в пространстве-времени заставляет Вселенную поделить саму себя на различные версии, содержащие все возможные результаты. Допустим, мы являемся сторонниками множественной интерпретации Вселенной, а еще мы являемся больными на голову учеными, которые проводят над несчастным эксперимент, суть которого заключается в ружье, которое выстрелит с вероятностью 50 %. Итак, в одном мире ружье выстреливает - участник эксперимента умирает. В другом мире ружье дает осечку и участник эксперимента живет, а значит, эксперимент продолжается.

Вне зависимости от исхода событий в нашем мире участник все равно выживет (не тут, так в параллельной вселенной). Это значит, что он будет жить всегда и он, этот подопытный кролик, бессмертен, как и все мы.

2. Мы не знаем что такое смерть

Мы не можем быть на 100 % уверены в смерти, потому что не знаем, что такое жизнь и что можно назвать жизнью.

Ученые пытаются вывести достойное и точное определение жизни, но пока получается у них это не очень. Можно, конечно, взять определение НАСА, которые повернуты на поиске инопланетян. Они говорят: «Жизнь - это самоподдерживающаяся химическая система, способная на эволюцию». Но даже это не подходит, так как есть такие наборы неживых химических систем, которые могут имитировать жизнь без того, чтобы быть живыми. Кристаллы, например.

Есть также проблема сознания. Люди не знают что такое сознание, чем оно вызвано и как оно переживает смерть. Ученые доподлинно не знают, уничтожается ли сознание со смертью мозга, хотя и говорят: «По-видимому, оно умирает с мозгом». То есть, пока мы не можем придумать всеохватывающих, твердых определений жизни, то мы никогда не сможем по-настоящему понять смерть.

3. Три вида смерти

Технически, существует и, более того, одна из стадий является обратимой.

Все начинается с клинической смерти - это прекращение жизнедеятельности, пульса и дыхания. Активность мозга, при этом, может сохраняться. Людей, которых постигла клиническая смерть, можно назвать «технически мертвыми».

После наступает биологическая смерть, которую иногда называют смертью мозга. Иногда биологическая смерть выступает в качестве противоположности смерти клинической, так как активность мозга прекращается, а жизненно важные функции организма еще могут работать. С медицинской точки зрения такую смерть обратить невозможно.

И, наконец, существует еще молекулярная смерть, которая относится к этапу, на котором тело окончательно прекращает свою борьбу против распада. Откровенно говоря, мало кто захочет, чтобы на этом этапе, смерть была обратимой, разве что режиссер Джордж Ромеро.

4. Страх смерти зависит от возраста

Есть распространенная мысль, что чем ближе к смерти, тем сильнее ты ее боишься. Утверждение, надо сказать, очень спорное и опровергается рядом исследований, в которых было обнаружено, что пожилые люди, как правило, меньше волнуются по поводу смерти, чем молодые люди.

Страх смерти, согласно данным этих исследований, наиболее ярок в 20 лет, затем он переходит в режим устойчивого снижения, пока не наступит кризис среднего возраста (в это время можешь ожидать небольшой психический удар), ну а после - принятие, дзен и гармония.

При этом, исследование брало во внимание разных людей на разных этапах жизни, так что мы не можем быть уверены на 100 %, что эффект не вызван различиями поколений. Только время покажет, что нынешнее поколение двадцатилетних тревожными темпами перерастает в поколение озабоченных пенсионеров.

5. Спираль смерти

Отличное название для сатанинской блэк-метал группы, не находишь? А вообще этот термин сугубо научный, он обозначает стадию предшествующую смерти, которая является частью процесса генетически запрограммированной гибели. Ее суть - упадок физической активности.

Спираль смерти впервые была описана при исследовании дрозофилы (вид мухи), которая перестает откладывать яйца в момент близости смерти. При этом, «спираль» являлась не следствием смерти, а ее предсказателем.

В организме человека также есть показатели жизни, которые представляют собой ежедневные действия. Мы употребляем пищу, ежедневно пользуемся туалетом, чистим зубы и прочее. Но в момент «спирали смерти» частота этих действий значительно снижается.

6. Возрастные ограничения

За последнее столетие средняя продолжительность жизни возросла на десятки лет. Впрочем, это больше связано с тем, что большинство людей доживают до пожилого возраста, а не с тем, что произошло фактическое увеличение продолжительности жизни. В античные времена мы, как и сегодня, можем увидеть столетних стариков - тогда ими мало кого можно было удивить. Несмотря на все наши усилия, одному из самых старых людей современности чуть больше 120 лет. Много, согласны, но голова от такого возраста у нас не кружится.

Считается, что есть некий возрастной барьер, через который человек перешагнуть не в состоянии. Этот барьер называют пределом Хейфлика. Суть его сводится к ограничению деления клетки. Бесконечно клетка делиться не может - у нее есть предел. Этот предел варьируется между организмами, в результате чего хомяк живет чертовски мало, по сравнению с галапагосской черепахой. Причина заключается в укороченных теломерах - участках ДНК на концах хромосом, которые защищают их от деградации.

Похоже, что на данный момент 120 лет является пределом «естественной» человеческой жизни. То есть, даже если мы откажемся от других причин смерти, таких, как болезнь, мы все равно придем к линии, за которой люди умирают от «старости». Однако если бы мы могли бы найти какой-нибудь способом решить проблему деления клеток, то, возможно, у нас получилось бы продлить человеческую жизнь - вплоть до бесконечности.

По материалам Стиви Шепард

Раздел медицины, изучающий причины смерти, течение процесса умирания, изменения в тканях организма, связанные с умиранием и смертью

Первая буква "т"

Вторая буква "а"

Третья буква "н"

Последняя бука буква "я"

Ответ на вопрос "Раздел медицины, изучающий причины смерти, течение процесса умирания, изменения в тканях организма, связанные с умиранием и смертью ", 11 букв:
танатология

Альтернативные вопросы в кроссвордах для слова танатология

Наука о смерти

Область исследования смерти

Определение слова танатология в словарях

Словарь медицинских терминов Значение слова в словаре Словарь медицинских терминов
учение о закономерностях умирания и обусловленных ими изменениях в органах и тканях.

Википедия Значение слова в словаре Википедия
Русская философская танатология, или просто танатология - движение в русской философии посвящённая анализу смерти. Необходимо отличать этот проект от более раннего естественно-научного междисциплинарного проекта по изучению смерти - естественно-научной...

Большая Советская Энциклопедия Значение слова в словаре Большая Советская Энциклопедия
(от греч. thánatos ≈ смерть и... логия), раздел медико-биологической и клинической дисциплин, который изучает непосредственные причины смерти, клинико-морфологические проявления и динамику умирания (танатогенез). В предмет Т. входят вопросы врачебного...

Большой юридический словарь Значение слова в словаре Большой юридический словарь
в судебной медицине учение о смерти. Изучает причины умирания, механизм наступления смерти (танатогенез), посмертные изменения в трупе, а также вопросы врачебного вмешательства в процессы умирания (реаниматология).

Энциклопедический словарь, 1998 г. Значение слова в словаре Энциклопедический словарь, 1998 г.
ТАНАТОЛОГИЯ (от греч. thanatos - смерть и... логия) раздел медицины, изучающий динамику и механизмы процесса умирания, причины и признаки смерти, проблемы облегчения предсмертных страданий больного. Развивается с 20 в. В широком смысле танатология охватывает...

Примеры употребления слова танатология в литературе.

Фармакология, социология, физиология, не говоря уж об аутологии, нейротеологии, метахимии, микомистицизме, и наконец,-- он взглянул в сторону, будто желая остаться наедине со своими мыслями о Лакшми,-- и наконец, о науке, по которой всем нам рано или поздно предстоит держать экзамен, -- я говорю о танатологии .

По всей видимости, науки, изучающие человека - медицина, психиатрия, психология, парапсихология, антропология, танатология и другие - уже собрали достаточно противоречивых данных для подтверждения подобного принципа дополнительности.

В течение 13 веков - от Иисуса Навина до бар-Кохвы - танатология не была нужна - земля была дана живым, но затем стремление лечь хотя бы в прах, который возжелали праотцы наши, возродилось.

Самые яркие тому примеры - психология, альтернативные подходы в медицине, исследования психоделиков, танатология и некоторые области полевых антропологических исследований.

Дополнительными примерами здесь являются танатология и лабораторные методы изменения сознания.