Морские сражения Первой мировой войны наглядно показали высшим чинам флотских штабов всего мира, каким грозным оружием являются подводные лодки. До залпов августовских пушек в 1914 году доктрина действий военно-морского флота практически каждого государства на планете строилась на активном использовании дредноутов - тяжеловооруженных бронированных кораблей, вершины развития линейного корабля как класса. По идее адмиралов, одно только появление в море этих огромных монстров, выстроенных по принципу "all-big-gun" - "только большие пушки", должно было определить исход любого сражения. Однако Ютландское сражение 31 мая-1 июня 1916 года, когда впервые в бою встретились дредноуты флотов двух воюющих стран - британского Гранд Флита и германского Флота Открытого моря - вскрыло парадокс: дредноуты не потопили друг друга, более того, львиная доля боя и потерь пришлась более лёгкие крейсера и эсминцы обоих эскадр. Да и вытаскивание из баз в море этих прожорливых мастодонтов оказалось чудовищно затратным предприятием. В то же время небольшие юркие подводные лодки с маленькими экипажами (например, на немецкой U-29 было всего 35 человек, в то время как на британском семибашенном (!!!) дредноуте "Agincourt" ("Эйджинкорт"/"Азенкур" - назван в честь победы англичан над французами при Азенкуре в 1415 году) экипаж включал в себя 1267 человек) наносили противнику столь ощутимые потери, что даже самому последнему скептик сквозь зубы пришлось признать, что подлодки являют собой грозную и опасную силу.
Само собой, такое мнение было вполне обоснованным. Например, уже упоминавшаяся выше ПЛ U-29 Отто Веддигена 22 сентября 1914 года в течение одного часа отправила на дно три дозорных британских броненосных крейсера - "Абукир", "Хог" и "Кресси". 7 мая 1915 года лодка U-20 Вальтера Швигера пустила на дно роскошный океанский лайнер "Лузитания". 27 июня 1915 года русская подводная лодка "Краб" - первый в мире подводный минный заградитель - произвела установку минной банки около Босфора, на которой впоследствии подорвалась турецкая канонерская лодка "Иса-Рейс". Подобные примеры результативной деятельности подводных лодок в годы Первой Мировой войны значительно подняли их значимость в глазах адмиралов и политиков. В период Интербеллума (временной промежуток между Первой и Второй Мировыми войнами) ведущие морские державы мира проводили активные работы по строительству сильных подводных флотов, экспериментируя с обводами корпусов лодок, материалами, силовыми установками и вооружением. Пожалуй, самым необычным можно назвать британские подводные мониторы типа "М", заложенные ещё в годы Первой Мировой войны. Основным оружием этих лодок были не торпеды, а одно 305-мм орудие, установленное прямо в рубке. Предполагалось, что эти странные лодки будут вести огонь из полупогруженного положения - из-под воды будет торчать только ствол пушки. Однако дороговизна, проблемы с герметичностью и сомнительная эффективность не позволили в полной мере оценить потенциал этих подводных лодок. В 20-х годах пушки с них были сняты.
Однако такой странный английский проект не мог не найти отклика среди кораблестроителей. Вдохновившись подводным монитором, французы в 1927 году заложили на верфи "Arsenal de Cherbourg" сразу три огромных "sous-marin de bombardement" - "подводных лодки для артиллерийского обстрела" типа Q5. Из трёх достроили только одну. Артиллерийский титан вступил в строй под именем "Сюркуф".
"Сюркуф", названный в честь легендарного французского капера Робера Сюркуфа, стал вершиной попыток, предпринятых после окончания Первой мировой войны, соединить в рамках одного корабля скрытность подводной лодки и огневую мощь надводного корабля. Водоизмещение "Сюркуфа" составляло 2880 тонн в надводном и 4330 тонн в подводном положении. Длина подлодки - 110 метров, дальность плавания - 12 тысяч миль. 
"Сюркуф" в море
"Сюркуф" предназначался для крейсерских действий на океанских коммуникациях и помимо торпедного вооружения, обычного для подлодок, был вооружён двумя 203-мм орудиями. Эти пушки соответствовали вооружению тяжёлых крейсеров и располагались в спаренной башне перед рубкой подводной лодки. Управление огнём осуществлялось с помощью механического вычислительного прибора и оптического дальномера с пятиметровой базой, обеспечивавшего замеры на дальности до 11 км. Для разведки и корректировки огня на дальних дистанциях лодка несла в герметичном ангаре за рубкой гидросамолёт Besson MB.411. Самолёт был разработан специально для "Сюркуфа" и построен в двух экземплярах. На крыше ангара были установлены два 37-мм зенитных орудиях и четыре 13.2-мм пулемета. Также "Сюркуф" нес в своём чреве 22 торпеды.
Пушки подводной лодки "Сюркуф"
Гидросамолёт Besson MB.411 - в собранном виде и на борте "Сюркуфа", а также вид ангара для самолёта
Спустя всего полгода после спуска "Сюркуфа" на воду, в апреле 1930-го, был подписан Лондонский морской договор, в статье № 7 которого содержались ограничения на строительство подлодок – в частности, максимальное водоизмещение в надводном положении устанавливалось равным 2845 тонн, а калибр артиллерии не должен был превышать 155 мм. "Сюркуф" Франции разрешалось оставить в строю отдельным уточнением в договоре, но о строительстве двух других лодок данного типа пришлось забыть. 
Компьютерное изображение ангара подлодки "Сюркуф"
После постройки "Сюркуф" широко рекламировался французской прессой и неоднократно посещал зарубежные порты с целью демонстрации военно-морской мощи державы. Неудивительно – самая большая в мире подводная лодка, вооруженная орудиями, достойными тяжелого крейсера, целой батареей зениток и несущая ангар с самолетом, смотрелась весьма внушительно, как настоящий шедевр кораблестроения тех лет.
Однако находились и скептики. "...Пожалуй, никто не мог с уверенностью сказать, - писал один из английских специалистов, - с какой целью она была построена. Правда, ее считали способной выйти победителем в артиллерийской дуэли с эсминцем того времени. Но если бы в лодку попал хоть один снаряд, она не могла бы уже погрузиться, и быстроходный эсминец, безусловно, взял бы над ней верх..."
Хотя на чертежах "Сюркуф" выглядел великолепно, на деле для реальной службы лодка оказалась пригодна куда меньше, чем для пропагандистских фотосессий. Отмечалось, что у лодки имеются значительные проблемы с остойчивостью: при волнении ее очень сильно раскачивает в надводном положении, а при погружении она с трудом сохраняет крен и дифферент в приемлемых рамках. Время подготовки лодки к погружению оказалось непозволительно велико – даже в идеальных условиях на то, чтобы уйти под воду, ей требовалось более двух минут, что в критической ситуации легко могло привести к уничтожению лодки противником. Наведение орудий на цель из подводного положения, столь выгодно смотрящееся на бумаге, на практике оказалось неосуществимым – обеспечить герметичность подвижных соединений инженерам не удалось.
Башня подлодки "Сюркуф" была подвижной, однако из-за отвратительной герметичности её практически никогда не поворачивали. Скриншот из компьютерной игры "Silent Hunter"
Бывший капитан, англичанин Фрэнсис Бойер, служивший на "Сюркуфе" в качестве офицера связи союзнических сил с апреля по ноябрь 1941 года, вспоминал: "Подлодка имела башенную установку с двумя восьмидюймовыми орудиями. По идее при сближении с целью мы должны были высовывать жерла орудий и стрелять, оставаясь под водой. Но так не получалось: у нас возникали серьезные трудности с обеспечением водонепроницаемости, при любой попытке вращения артиллерийской башни в нее поступала вода.. Что еще хуже, на "Сюркуфе" все было нестандартным: каждую гайку, каждый болт требовалось вытачивать особо. Как боевой корабль он никуда не годился, гигантское подводное чудовище".
Внутренние помещения подводной лодки
Вторую мировую войну "Сюркуф" встретил на Ямайке, и практически сразу же начал подготовку к возвращению на родину. Он был включен в состав эскортных сил британского конвоя KJ-2, и 28 сентября 1939 года отбыл в Старый Свет. Новый 1940 год корабль встретил в Шербуре, а в мае, с началом немецкого вторжения, был отправлен в Брест, где встал в сухой док для ремонта. Блицкриг развивался стремительно, и к тому моменту, когда немецкие танки подходили к Бресту, лодка все еще была неисправна, однако благодаря решительным действиям капитана и команды "Сюркуфу" удалось ускользнуть у противника буквально из-под носа. Несмотря на то, что на лодке работал всего один двигатель и был неисправен руль, она смогла пересечь Ла-Манш и достичь Портсмута. Экипаж не знал, что коллаборационист адмирал Франсуа Дарлан послал вдогонку "Сюркуфу" приказ вернуться назад, однако депеша принята не была. Подлодка прибыла в британский порт Девонпорт 18 июля.
Подлодка "Сюркуф" в доке
Военно-морской флот Франции после захвата страны Германией оказался в странной ситуации: примерно половина кораблей осталась у адмирала Дарлана, а остальные перешли на сторону вооруженных сил "Свободной Франции" - французской армии "в изгнании" под командование эмигрировавшего в Англию генерала Шарля де Голля.
Большинство кораблей "Свободной Франции" подчинилось контролю союзнических сил, но отношения между союзниками были пронизаны подозрительностью. Хотя английский премьер-министр Уинстон Черчилль стремился упрочить лидерство де Голля в вооруженных силах "Свободной Франции", он также находил генерала упрямым и высокомерным. Правительство США подозревало де Голля в симпатиях к левым и пыталось выдвинуть в качестве альтернативного руководителя стоявшего на правых позициях генерала Жиро.
Среди французских офицеров и матросов также произошел раскол: многие из них, если и не придерживались открыто провишистких взглядов, не могли без колебаний принять решение о том, на какой стороне им быть в войне, в ходе которой они могли получить приказ открыть огонь по соотечественникам.
В течение двух недель отношения между английскими и французскими моряками в Девонпорте были вполне дружелюбными. Однако 3 июля 1940 года в два часа ночи, получив, очевидно, сообщение, что двигатели "Сюркуфа" в порядке и он собирается тайно покинуть гавань, офицер Деннис Спрейг поднялся на борт подлодки с абордажной группой для ее захвата. Затем Спрейг в сопровождении старшего лейтенанта Пэта Гриффитса с английской подлодки "Таймс" и двух вооруженных часовых спустился в офицерскую кают-компанию, где он объявил о прикомандирование "Сюркуфа" к флоту его величества короля.
Оформив прикомандирование "Сюркуфа" к Королевскому военно-морскому флоту, Спрейг разрешил французскому офицеру отлучиться в гальюн, не подозревая, что французы хранили там личное оружие. Спрейг получил семь пулевых ранений. Гриффитсу выстрелили в спину, когда он полез по трапу за помощью. Один из часовых - Хит - был ранен пулей в лицо, а другой - Уэбб - убит наповал. Погиб также один французский офицер.
В тот же день на Средиземном море английский флот открыл огонь по французской эскадре, стоявшей у берегов Алжира и Мерсэль-Кебире, после того как вишистское командование этой французской военно-морской базы отклонило английский ультиматум, в котором предлагалось либо начать военные действия против Германии и Италии, либо разоружить корабли. Итогом операции "Катапульта" - стрельбы британцев по стоявшим в базе на якорях кораблям погибло 1297 французских моряков. Эта бойня разъярила французских моряков и солдат, спасшихся от немецкого плена. В итоге лишь 14 из 150 человек из команды "Сюркуфа" дали согласие остаться в Англии и участвовать в боевых действиях. Остальные вывели из строя оборудование, уничтожили карты и другую военную документацию, прежде чем их увезли в лагерь для военнопленных в Ливерпуле. Офицеров отправили на остров Мэн, а на подводной лодке в качестве старшего помощника остался только Луи Блезон, ставший командиром, два матроса и прикомандированный к подлодке британский офицер связи.
Для "Сюркуфа" с бору по сосенке был собран экипаж из французских моряков, присоединившихся к движению де Голля "Свободная Франция" и французских матросов торгового флота. Значительная часть из них до этого служила только на гражданских судах, и даже военные моряки впервые имели дело с такой необычной и сложной в обращении конструкцией как "Сюркуф". Недостаток выучки усугублялся и сложным моральным состоянием моряков
На плечи командира Блезона легла задача подготовить из неопытных добровольцев квалифицированных специалистов-подводников, в то время как каждый вечер те слушали французское радио (под контролем вишистов), передававшее немецкую пропаганду с призывами вернуться домой, чтобы "не дать использовать себя англичанам в качестве пушечного мяса" (что ярко иллюстрирует желание французов сражаться).
События в Девонпорте и Мерс-эль-Кебире наложили характерный отпечаток на дальнейшее участие "Сюркуфа" в войне. Политические соображения требовали, чтобы он был укомплектован военнослужащими из состава сил "Свободной Франции" и полноправно участвовал в боевых операциях союзников, но предчувствие говорило Адмиралтейству британских ВВС, что эта подводная лодка станет обузой.
Британское адмиралтейство также оказалось в сложном положении. С одной стороны, подводный крейсер обладал весомой боевой ценностью и, к тому же, благодаря довоенной пропаганде, ассоциировался у французов с мощью их страны, поэтому применять его стоило – это позволило бы наносить урон немцам и их союзникам, одновременно повышая моральное состояние бойцов "Свободной Франции". С другой стороны, конструктивные недостатки лодки, плохая подготовка ее нового экипажа и его ненадежность приводили к тому, что выпускать "Сюркуф" в море многие члены Адмиралтейства считали бесполезным и потенциально опасным делом. В итоге с апреля 1941-го до января 1942-го лодку выводили на боевые задания всего дважды, оба раза без каких-либо успехов. Состояние экипажа было плачевным, матросы часто оказывались под арестом или были списаны на берег за неподобающее поведение и различные нарушения. Отношения между офицерами и нижними чинами были натянутыми и доходили до откровенной враждебности, многие члены команды открыто высказывали сомнение в полезности вооруженных сил "Свободной Франции" как таковых.
"Сюркуф" в море
1 апреля 1941 года "Сюркуф" покинул Галифакс, свой новый порт базирования, в канадской провинции Новая Шотландия, чтобы присоединиться к конвою НХ 118. Но 10 апреля приказ был неожиданно изменен без каких-либо объяснений - "следовать на полных оборотах в Девонпорт". Эта поспешная и полная перемена плана вызвала на флоте усиленные слухи, будто "Сюркуф" уничтожил своими пушками корабли, которые должен был охранять.
14 мая подлодке было приказано выйти в Атлантику и вести свободный поиск, пока позволит автономность, а затем направиться на Бермуды. Цель поиска - перехват вражеских плавучих баз снабжения.
"Сюркуф" у Галифакса
21 ноября командир Луи Блезон сообщил из Нью-Лондона, штат Коннектикут, что "Сюркуф" на маневрах столкнулся с американской подводной лодкой. Удар вызвал течи в третьей и четвертой носовых балластных цистернах, устранить которые без постановки в сухой док невозможно. "Сюркуф" вышел из Нью-Лондона без исправления этих повреждений, имея на борту нового англичан: офицера связи Роджера Бэрни, старшего телеграфиста Бернарда Гофа и старшего сигнальщика Гарольда Уорнера. То, что Бэрни увидел на "Сюркуфе", привело его в ужас. В своем первом рапорте адмиралу Максу Хортону, командовавшему подводными силами, Бэрни высказал сомнение относительно компетентности командира и беспокойство по поводу морального состояния экипажа. Он отметил "сильную вражду между младшими офицерами и рядовыми моряками", которые, хоть и не проявляли неприязни к союзникам, но часто ставили под вопрос значимость и полезность вооруженных сил "Свободной Франции" в их боевых операциях, особенно против французов. Этот первый рапорт Бэрни был скрыт от верхушки "Свободной Франции".
Окраска "Сюркуфа" в составе флота "Свободной Франции"
20 декабря "Сюркуф", вместе с тремя французскими корветами, принял участие в операции по освобождению архипелага Сен-Пьер и Микелон. На пути из Галифакса в Сен-Пьер "Сюркуф" попал в шторм, ударами волн повредило рубку, орудийную башню заклинило. Лодка теряла мореходность в сильную волну, у нее были повреждены люки, палубные надстройки и торпедные аппараты. Она вернулась в Галифакс, где неожиданно получила новое задание - следовать на Таити с заходом на Бермуды. Там главнокомандующий английскими военно-морскими силами в районе Америки и Вест-Индии адмирал Чарльз Кеннеди-Пэрвис по просьбе командующего подводными силами адмирала Макса Хортона должен был принять для устного доклада молодого Бэрни. Перед уходом из Галифакса Бэрни возвращался на подводную лодку с канадским военно-морским офицером. При расставании Бэрни сказал ему: "Вы только что пожали руку мертвецу".
"Сюркуф" вышел из Галифакса 1 февраля 1942 года и должен был прибыть на Бермуды 4 февраля, но пришел туда с опозданием, получив к тому же новые повреждения. На этот раз выявились дефекты в главной двигательной установке, для устранения которых потребовалось бы несколько месяцев. По дороге ее несколько раз трепало непогодой, из-за чего оказались повреждены рубка, орудийная башня и несколько торпедных аппаратов, потеряли герметичность некоторые люки на палубе. Самолет пришлось оставить на берегу по причине неисправностей еще раньше. Состояние экипажа так и не улучшилось, к тому же он был неполным. По итогам перехода британским наблюдателем был сделан вывод о полной небоеспособности крейсера. Адмиралтейство, однако, больше склонялось к мнению, что степень повреждений командиром лодки преувеличивается, и это просто саботаж, проистекающий из нежелания воевать. 
Подводная лодка "Сюркуф" в базе
В совершенно секретной телеграмме, направленной Хортону, а затем Адмиралтейству, адмирал Кеннеди-Пэрвис писал: "Английский офицер связи на "Сюркуфе" передал мне копии своих рапортов. После разговора с этим офицером и посещения "Сюркуфа" я убежден, что он никоим образом не преувеличивает исключительно неблагоприятное положение дел. Две главные причины, отметил он, заключаются в инертности и некомпетентности экипажа: "Дисциплина неудовлетворительна, офицеры почти утратили контроль. В настоящее время подводная лодка потеряла боевую ценность. По политическим соображениям, возможно, будет сочтено желательным оставить ее в строю, но, с моей точки зрения, ее следовало бы направить в Великобританию и списать".
Однако "Сюркуф" олицетворял дух и мощь военно-морских сил "Свободной Франции". Адмирал Хортон послал свое донесение Адмиралтейству и, следовательно, Уинстону Черчиллю: "Командир "Сюркуфа" - моряк, хорошо знающий корабль и свои обязанности. На состояние экипажа отрицательно сказались долгое безделье и антианглийская пропаганда в Канаде. На Таити, при обороне своей земли, я думаю, "Сюркуф" может принести значительную пользу... К "Сюркуфу" особое отношение во французских военно-морских силах, и "Свободная Франция" будет категорически против его списания". 
Вид на рубку "Сюркуфа"
Сообщение о повреждениях подводной лодки Хортона не переубедило: "Даже если промежуточный ремонт на Бермудах окажется неудовлетворительным, на пути в Таити "Сюркуф" все равно сможет уйти под воду, пользуясь одним двигателем..."
9 февраля "Сюркуф" получил приказ проследовать на Таити через Панамский канал. 12 февраля он покинул Бермуды и отправился в путь. Маршрут был чрезвычайно опасным, так как следовать в подводном положении лодка не могла из-за повреждений, и потому легко могла стать добычей своих немецких коллег, которые в этом регионе буквально кишели. Последний рапорт Бэрни датирован 10 февраля: "После моего предыдущего донесения от 16 января 1942 года разговоры и события на борту, которые я слышал и наблюдал, еще больше укрепили мое мнение, что неудачи на "Сюркуфе" вызваны скорее некомпетентностью и безразличием экипажа, чем открытой нелояльностью..."
12 февраля "Сюркуф" покинул Бермуды и направился через кишевшее немецкими подводными лодками Карибское море. Он был способен идти лишь в надводном положении - командир Блезон не стал бы уходить под воду с неисправным двигателем. Помимо вычисленных координат предполагаемого местонахождения "Сюркуфа", больше сведений о нем нет. 
Модель подлодки "Сюркуф" в разрезе
19 февраля советник британского консульства на Колона-порт (при входе в Панамский канал со стороны Карибского моря) направил через Бермуды в Адмиралтейство телеграмму с грифом "Совершенно секретно": "Французский подводный крейсер "Сюркуф" не прибыл, повторяю, не прибыл". Далее в телеграмме говорилось: "Военный транспорт США "Томсон Лайкс", вышедший вчера с конвоем в северном направлении, сегодня вернулся после столкновения с неопознанным судном, которое, видимо, сразу затонуло, в 22.30 (восточное стандартное время) 18 февраля в 10 градусах 40 минутах северной широты, 79 градусах 30 минутах западной долготы. Транспорт вел поиск в этой точке до 08.30 19 февраля, но ни людей, ни обломков не обнаружил. Единственный след - нефтяное пятно. У "Томсон Лайкс" серьезно повреждена нижняя часть форштевня".
"Американские власти, - сообщалось далее, - изучили рапорт капитана транспортного судна, ведется широкий поиск самолетами. По неофициальным сведениям, предварительное расследование указывает на то, что неопознанным судном был сторожевой катер. Пока еще нет достоверных сведений обо всех подводных лодках США, которые могли находиться в этом районе, но их сопричастность считают маловероятной".
Таким образом, в сообщении о пропаже лодки сразу же содержалась и версия ее гибели, ставшая затем официальной – в ночной темноте лодка, о местонахождении и курсе которой американцев не предупредили, столкнулась с транспортом "Томсон Лайкс" и затонула со всем экипажем.
Официальная версия вполне правдоподобна, однако имеет много вопросов и неясностей. К примеру, никто из команды "Томсон Лайкс" не видел, с чем именно столкнулось их судно, а представителей "Свободной Франции" не пустили на заседания комиссии по расследованию столкновения и не дали ознакомиться с ее материалами. К тому же следующую в надводном положении огромную подводную лодку длиной 110 метров не заметить явно было сложно.
В записке, которая легла на стол Черчилля, были вычеркнуты следующие слова телеграммы: "...в 15-м военно-морском районе США явно не информированы о маршруте и скорости французского подводного крейсера "Сюркуф" и не могут определить его местонахождение. Единственным сообщением, переданным мною американцам 17 февраля, была упомянутая шифровка".
15 марта 1942 года в Новом Орлеане началось закрытое заседание официальной комиссии по расследованию инцидента с транспортом "Томсон Лайкс". С английской стороны в качестве наблюдателя был прислан капитан 1-го ранга Харвуд - представитель подводных сил британских ВМФ в Филадельфии, в докладе которого представительству британского военно-морского командования в Вашингтоне говорилось: "Никто из свидетелей не видел корабля, с которым произошло столкновение. Приблизительно через минуту после столкновения под килем "Томсон Лайкс" раздался сильный взрыв. Обширные повреждения форштевня транспорта значительно ниже ватерлинии дают основание полагать, что корабль, в который он врезался, был большого тоннажа и низко сидел в воде. Как корабли, следовавшие встречными маршрутами, они ("Сюркуф" и "Томсон Лайкс") неизбежно должны были пройти на близком расстоянии друг от друга". Согласно подсчетам Гарвуда, "Сюркуф" находился в пределах 55 миль от той точки, где, по сообщению "Томсон Лайкс", произошло столкновение.
Комиссия не сделала однозначного вывода, что "Томас Лайкс" столкнулся именно с "Сюркуфом". Она лишь констатировала, что транспорт столкнулся с "неопознанным судном неизвестной национальности, в результате чего это судно и его экипаж полностью погибли". Тем не менее, последующие исследования не ставили под сомнения тот факт, что погиб именно "Сюркуф". Пока комиссия заседала, руководитель ФБР Дж. Эдгар Гувер направил секретный меморандум управлению военно-морской разведки, в котором указал, что "Сюркуф" в действительности затонул в нескольких сотнях миль дальше - у Сен-Пьера - 2 марта 1942 года. Возможно, Гувер имел в виду порт Сен-Пьер на Мартинике. Не взбунтовался ли экипаж, как это можно было предположить из последнего сообщения Гофа, и не направился ли он, измученный командованием союзников, на Мартинику, решив отсидеться до конца войны в этой тихой гавани?
Некоторые считают, что затопление "неблагонадежного" "Сюркуфа" планировалось союзниками заранее, но огласке не предавалось, чтобы не портить отношения со "Свободной Францией". В 1983 году бывший морской пехотинец, служивший в 1942-м на крейсере "Саванна", заявил, что его корабль получил в середине февраля приказ объединиться с неким английским крейсером, после чего найти и утопить "Сюркуф»", поскольку тот обстреливал союзные корабли. Правда, согласно этой байке, когда крейсера прибыли в назначенное место, "Сюркуф" уже затонул по иным причинам.
Некоторое время по портам Карибского моря ходили слухи, что "Сюркуфа" видели в разных точках моря после даты официальной гибели. Правдивость этих сплетен ставится под сомнение. Подводная лодка исчезла...
Вскоре после исчезновения "Сюркуфа" представители "Свободной Франции" потребовали сначала проведения независимого расследования, затем разрешения присутствовать на заседании комиссии в Новом Орлеане и, наконец, предоставления возможности ознакомиться с судовым журналом "Томсон Лайкс". Все эти требования Уайтхолл отклонил. И многие месяцы и даже годы спустя семьи 127 французских моряков и 3 английских связистов так и ничего не знали об обстоятельствах гибели своих близких.
Если "Сюркуфом" пришлось пожертвовать, потому что его экипаж сменил флаг и перешел на сторону пронацистского правительства Виши, что выразилось в нападениях на союзнические суда, то тогда, разумеется, надлежало принять все меры, чтобы спасти репутацию военно-морских сил "Свободной Франции". Любые слухи о бунте или преднамеренном уничтожении "Сюркуфа" союзниками дали бы бесценный пропагандистский материал нацистам и вишистам. Пострадала бы также политическая репутация "Свободной Франции", если бы один из ее кораблей добровольно перешел в стан врага. Так что официальная версия гибели "Сюркуфа" устраивала все стороны. Необходимо было придерживаться этой версии в дальнейшем, ибо национальная гордость французов не позволит им согласиться с тем, что военный корабль, внесенный в почетный именной список "Свободной Франции", изменил де Голлю.
Весьма весомой выглядит, в отличие от предыдущих, версия, которую выдвинул британский исследователь Джеймс Расбриджер. В документах американской 6-й бомбардировочной группы он обнаружил запись о том, что утром 19 февраля неподалеку от Панамы была "обнаружена и уничтожена подводная лодка больших размеров". Так как в немецких архивах не зафиксировано потерь лодок в том районе в указанное время, логично предположить, что это был "Сюркуф". Вероятнее всего, рация лодки была повреждена состоявшимся накануне столкновением с "Томсон Лайкс", и она просто не смогла дать знать летчикам, что они бомбят своих, а в районе Панамы лодка оказалась потому, что это был ближайший союзный порт, где можно было встать на ремонт.
Есть ещё одна бездоказательная, но интересная версия:
капитан "Томаса Лайкса", неожиданно увидевший перед собой неизвестную подлодку, не имевший оповещения о наличии в этом районе своих кораблей и знавший об огромном количестве в этом районе подводных лодок адмирал Деница, вполне мог посчитать необходимым утопить незнакомое судно таранным ударом.
В ходе работы комиссии по расследованию обстоятельств аварии "Томаса Лайкса", руководитель ФБР Дж.Эдгар Гувер, направил управлению разведки ВМС США секретный меморандум, в котором сообщал, что "Сюркуф" затонул у острова Мартиника 3 марта 1942 г, т.е. спустя почти 2 недели после столкновения "Томсон Лайкса" с неизвестным объектом.
Гибель "Сюркуфа" в представлении художника Роберто Лунардо. Если бы лодка загорелась или взорвалась, то её точно увидели бы с борта транспорта "Томсон Лайкс"
Шарль де Голль в своих мемуарах писал: "В конце декабря угроза нависла над Новой Каледонией. Положение еще больше усугублялось тем, что Новая Каледония прикрывала собой Австралию, главный объект наступления врага. Между тем 22 декабря, предвидя оккупацию японцами наших островов в Океании, Виши назначило адмирала Деку. Верховным комиссаром французских владений в Тихом океане, желая, несомненно, при поддержке агрессора вернуть под свою власть наши владения. Адмирал не переставал призывать по сайгонскому радио население Новой Каледонии к бунту против "Свободной Франции". В то же время д’Аржанлье, которому приходилось преодолевать всевозможные трудности и выносить неприятности, направлял мне донесения, полные энергии, но не слишком обнадеживающие. Что касается лично меня, то, не переставая выражать ему свою уверенность, что ему удастся по крайней мере спасти честь Франции, я отдал приказ направить в Нумеа кое-какие резервы, которыми мы располагали: командный состав, морские орудия, вспомогательный крейсер "Кап де Пальм" и, наконец, "Сюркуф", от которого можно было ожидать эффективных действий в Тихом океане ввиду его качеств подводной лодки большого радиуса действия. Но, увы, в ночь на 20 февраля у входа в Панамский канал эта самая большая в мире подводная лодка столкнулась с торговым пароходом и пошла ко дну со своим командиром, капитаном 2-го ранга Блезоном, и командой, насчитывавшей 130 человек"
Свет на произошедшее определенно пролил бы сам "Сюркуф", но его обломки до сих пор не найдены. В 1965 году аквалангист-любитель Ли Приттимен заявил, что нашел "Сюркуф" на дне пролива Лонг-Айленд, но история быстро заглохла, не пойдя дальше пары газетных статей. По сей день выдвигаются альтернативные теории гибели "Сюркуфа". Одна из наиболее популярных гласит, что экипаж "Сюркуфа" все же пошел на предательство, и что пара американских подлодок "Макрель" и "Марлин" обнаружила его в проливе Лонг-Айленд перегружающим припасы и горючее на немецкую подлодку, в результате чего и "немец", и "француз" были потоплены. Вариации этой версии включают вместо американских подлодок дирижабль береговой обороны или британский эсминец.
Если принять официальную версию о гибели "Сюркуфа" в результате столкновения с "Томсон Лайкс", то его обломки должны лежать на глубине около 3000 метров (9800 футов) в точке с координатами 10 ° 40"N 79 ° 32"W. Однако эта точка морского дна все ещё не исследована при помощи подводных аппаратов и точное место гибели "Сюркуфа" нельзя считать установленным. Огромная подводная лодка с мощным артиллерийским вооружением. гордость французского военно-морского флота
P.S.: память о "Сюркуфе"
7.00 "Секретный фарватер" - замечательный советский художественный фильм в 4-сериях про таинственную немецкую подлодку "Летучий голландец". Всем кто не смотрел - смотреть.Действие происходит в годы в годы Великой Отечественной войны на Балтийском флоте и в послевоенное время. Во время выполнения боевой задачи командир торпедного катера Борис Шубин обнаруживает секретный фарватер для немецкой подводной лодки, которая должна пройти по нему ночью в надводном положении. Шубин решает продолжить наблюдение за фарватером, его ожидания подтверждаются - на следующий день между островами всплывает подводная лодка без опознавательных знаков . Она немецкая, слышен разговор немецких офицеров. Подлодка называется "Летучий голландец", а экипаж её выполняет сверхсекретные задания для высшего командования Третьего Рейха.
По возвращению Борис Шубин решает как можно больше разузнать об этой секретной подводной лодке, в этом ему помогает освобожденный из концлагеря английский моряк Нейла, он видел эту немецкую субмарину у берегов Бразилии. Пока Борис Шубин еще даже не предполагает, что вскоре сам окажется на "Летучем голландце".
Секретный фарватер. 1 серия
Секретный фарватер. 2 серия
Секретный фарватер. 3 серия
Секретный фарватер. 4 серия
Год: 1986
Страна: СССР
Режиссер: Вадим Костроменко
Жанры Фильма: приключения, военный
В ролях снимались: Анатолий Котенёв Лариса Гузеева Сергей Быстрицкий Леонид Трутнев Владимир Наумцев Валерий Юрченко Улдис Думпис Станислав Рий Видас Пяткявичюс Арунас Сторпирстис
Занимательные факты о фильме:
- Взрослого Шурку Ластикова, воспитанника главного героя, играет Сергей Быстрицкий, который всего на пять лет младше исполнителя главной роли Анатолия Котенева.
- Номера, выбитые на посуде, которой пользовались на борту «Летучего голландца», указывают, что под таинственной подводной лодкой авторы картины подразумевали лодку U-127, однако на самом деле эта подводная лодка погибла еще в 1941 году и не могла быть участницей описываемых событий.
- В роли торпедных катеров выступили речные сторожевые артиллерийские бронекатера «Шмель». С них была демонтирована система залпового огня, и на ее место установлены муляжи трубчатых торпедных аппаратов.
- В имени командира «Летучего голландца» скрыта аллюзия на знаменитый роман Жюля Верна о капитане Немо «Двадцать тысяч лье под водой». Герхард фон Цвишен в переводе с немецкого означает «Герхард из между», что представляет собой аналогию имени капитан «Никто».
- Во времена Советского Союза фильм всегда показывали во время летних каникул.
- Это была четвертая картина актера Анатолия Котенева на тот момент, во всех он исполнял роли военных.
- Некоторые эпизоды биографии книжного героя Шурки Ластикова (закрытие пробоины радиатора своим телом и медаль Ушакова среди наград) почерпнуты из реальной жизни выпускника Соловецкой школы юнг А. Ф. Ковалёва (Рабиновича).
- В фильме в роли U-127 «Летучего голландца» выступает советская дизель-электрическая подводная лодка проекта 613.
- Во 2-й серии Совинформбюро сообщает по радио: «Войска Карельского фронта, продолжая наступление из района Петсамо (Печенга), вышли к государственной границе СССР с Норвегией». Граница СССР с Норвегией была установлена в 1947 году в результате передачи Финляндией Советскому Союзу территории, разделявшей эти страны.
- В конце 4-й серии Шубин быстро конвоирует нарушителя по берегу к вёсельной лодке, при этом из кармана последнего выпадает кассета магнитной проволоки - одна из тех, что он забрал в сейфе подземной базы. Таким образом, советским властям попадают не все аудио-записи.
- У диверсанта прибывшего на остров в качестве оружия используется спортивный пистолет Марголина, производства СССР.
"ПОДЛОДКА ПРИЗРАК" - Всем,наверное,известен "Летучий Голландец,но мало кто знает,что и во флоте России был подобный корабль,а вернее - ПОДВОДНАЯ ЛОДКА!Итак,после русско - японской войны известный кораблестроитель И. Г. Бубнов разработал два проекта: малый получил название «Минога», большой - «Акула». Обе лодки считались Морским техническим комитетом «опытными, постройка которых должна послужить к самостоятельному развитию отечественного подводного строительства». 3 мая 1905 года проект «Акулы» был утверждён на заседании МТК. Проект предусматривал оснащение лодки двумя бензиновыми двигателями по 600 л. с. 25 сентября И. Бубнов направил главному инспектору кораблестроения докладную записку, в которой предлагал в связи с высокой взрывоопасностью бензиновых двигателей заменить их дизельными. Для сохранения проектной скорости предлагалось уменьшить ширину лодки и отказаться от деревянной обшивки. Предложения были приняты, и с началом финансирования проект ушёл в строительство. Лодка была спущена на воду 22 августа 1909 года.А 11 июля 1882 года в городе Брянск родился Никола́й Алекса́ндрович Гу́дим,в семье потомственного орловского дворянина Александра Гудима. В 1902 году окончил Морской кадетский корпус. Окончил курсы учебного воздухоплавательного парка в 1903 году. В ноябре 1903 г. на время отсутствия М.Н.Большева назначен заведующим временной воздухоплавательной станцией в Севастополе. Участвовал в русско-японской войне проходя службу на крейсере 1-го ранга «Россия». Так же в 1904-1905 гг. во Владивостоке проходит службу в воздухоплавательном парке Морского министерства. В 1907 году Окончил Офицерский класс подводного плавания. Командовал подводными лодками: «Скат», «Окунь», «Дракон», «Акула». С 6 декабря 1914 года капитан 2 ранга. В 1910 году переведен на службу в Балтийский флот. В 1910 году совместно с заведующим плавмастерской транспорта «Ксения» Борисом Сальяром предложил применить телескопическую трубу для судовой вентиляции и удлинить газоотводную трубу от дизелей (прообраз современных шнорхелей). Погиб вместе с подводной лодкой "Акула" при выходе к Мемелю 15 ноября 1915 г..Но,это важное изобретение "положили под сукно"Во время Первой мировой войны «Акула» совершила 16 боевых походов, участвовала в постановке минных заграждений, первой из российских лодок применила тактику поиска цели в море вместо ожидания цели на фиксированной позиции. 15 ноября 1916 года во время 17-го похода с целью минной постановки у Мемеля лодка погибла во время шторма. Предполагается, что расположенные на палубе мины сместили вверх положение центра тяжести и лодка перевернулась, после чего затонула.Так вот, кое-в чем это не совсем верно. Н.А.Гудим все-таки смог установить на «Акулу» РДП силами рабочих СРМ и экипажа.Якобы,имеются фото «Акулы» с РДП (Работа Дизеля Под водой,тоже самое - "шнорхель"). И в свой крайний поход лодка ушла именно со шнорхелем.!Благодаря РДП, «Акула» удачно произвела минную постановку и начала отход с позиции. По одним данным была протаранена эсминцем и затонула, по другим – подорвалась на мине. Доподлинно известно только то, что через месяц после исчезновения радиостанции Балтфлота приняли радио с «Акулы»: « Поднялся с грунта. Продолжаю патрулирование. Лейтенант Гудим». Радиограмме не придали значения, шла война, вполне возможная провокация противника не исключалась. Потом – революция, и так далее. Стало не до флота и его дел. Однако,начали происходить странные вещи – то тут, то там, в свежую погоду моряки стали встречать «Акулу», идущую с задраенными люками без людей на мостике. Причем некоторые встречи имели документальное подтверждение в виде записей в Судовых журналах. Именно такие записи и послужили для Алексея Толстого толчком к написанию его знаменитого рассказа.В частности, наибольшее доверие вызывает запись о встрече «Акулы» с пароходом СовТоргФлота «Мироныч» в 1925 году. Одно время было в ходу мнение, что погибшая вместе с экипажем лодка пролежала какое-то время на грунте, по каким-то причинам крепления подкильного балласта (конструктивные особенности лодок Бубнова типов «Акула» и «Барс») свободились, ПЛ всплыла, т.к. герметичность была не нарушена, и теперь мертвая просто дрейфует по Балтике. Со временем история притихла. Новое развитие она получила с началом Великой Отечественной, во время трагического Таллиннского перехода. В момент гибели легендарного эсминца «Новик», переименованного в 1923 г. в «Яков Свердлов», под командованием капитана 2 ранга А. М. Спиридонова участвовавшего в прорыве советских кораблей из Таллина в Кронштадт 28 августа 1941 года, охраняя флагманский корабль крейсер «Киров». «Яков Свердлов» погиб, по одним данным - подорвавшись на мине у мыса Юминданина при перемене своего места в ордере, по другим - около 21:00. подставившего себя под торпеду немецкой ПЛ, командир МО № 202 И.Чернышев подошел к месту затопления, чтобы подобрать уцелевших. В этот момент всплыла и немецкая лодка. Чернышеву ничего не оставалось, как принять бой, но в этом случае моряки с «Новика» были бы обречены. Чернышев в своей книге «На Морском Охотнике» (Воениздат.1972) вспоминает: «…Неожиданно рядом с нами по правому борту забурлила вода и на поверхность метрах в 50-ти от нас выскочила сначала рубка, а затем и вся лодка неизвестной мне конструкции. (И. Чернышеву тогда было всего 25 лет.) Корпус и поверхность самой рубки были настолько изьедены ржавчиной, что это было заметно даже сквозь плёнку покрывавшего их слоя топочного мазута, растекшегося по воде из цистерн погибшего эсминца. Я тотчас отдал команду на кормовое орудие (45мм) о переносе цели, так как силуэт лодки мне знаком не был, но приказа на открытие огня отдать не успел. Неизвестная субмарина быстро набирала ход и ворочала в направлении «немки». На вражеской подлодке её тоже заметили, было видно, как расчет палубного орудия разворачивает ствол в ее сторону. Командир носового орудия старшина первой статьи В. Полуэктов закричал: «-Это «Акула»! «Акула»!» Я приказал расчету носового орудия и расчету правого пулемёта открыть беглый огонь по «немке», аварийной партии продолжать подъем моряков с эсминца. В этот момент фашисты открыли орудийный огонь по шедшей на них полным ходом неизвестной лодке и было очень заметно, как их снаряды попадали в её рубку, не причиняя, к моему удивлению и какой-то злобной радости никакого вреда.А вражеские подводники, видя безрезультатность своих действий и неся потери под нашими пулемётными очередями, начали быстро прыгать в люк – «немка» готовилась к срочному погружению. В этот момент на неизвестной лодке вспыхнул прожектор и столб света упёрся прямо в рубку немецкой субмарине. Неизвестная лодка ещё больше увеличила ход, хотя двигалась практически бесшумно и таранила так и не успевшего погрузиться врага, буквально разрезав его корпус пополам. Раздался отчётливый звук сильного удара металла о металл, и менее, чем за минуту обе лодки скрылись под водой. Мы закончили приёмку на борт спасшихся с эсминца, и под одним мотором (второй мотор из-за подтекающего бензопровода я держал в резерве на случай экстренной необходимости дать полный ход;) пошли догонять конвой. Что это была за лодка, я до сих пор не знаю, в круговерти страшного и тяжёлого для нас 41-го года ничего узнать не удалось, да было и не до этого. Рассказывали разное – будто это когда-то бесследно пропавшая еще в Империалистическую войну подлодка «Акула» помогает нашим морякам защищать от врагов Балтику…» Во время войны «Акулу» видели не раз, и не два, в разных районах Балтики и Финского залива. И всегда она появлялась именно в тот момент, когда нашим морякам угрожала смертельная опасность. С изъеденным ржавчиной корпусом, с задраенными люками, лодка вдруг всплывала из глубины и приходила на помощь. Прикрывала собой от огня с берега потерявшие ход катера или тральщики, ведя за собой в кильватерной струе, показывала проходы в сетях и заграждениях, а потом так же быстро, тихо уходила под воду и и бесследно исчезала. Ей были нипочём ни боны, ни бомбы, ни минные поля. В этом – коренное отличие этой легенды от легенды о «Летучем Голландце», которого видят перед бедой или катастрофой, поэтому повстречать «Летучего» считается на всех флотах плохой приметой. Наверное, самой плохой. Очередной раз моряки заговорили о лодке Николая Гудима в 1985-м, после гибели от смещения груза ролкера «Механик Тарасов». Тогда из всего экипажа (52 человека) выжили только четверо; остальные погибли от переохлаждения, хотя подобрали всех – частью наши, частью – норвеги. Среди спасшихся – 4-й механик С.А.Рудаков - рассказывал, что его и ещё троих моряков из экипажа «Тарасова» (те, кто выжил) приняла на палубу неизвестно откуда взявшаяся вдруг всплывшая рядом лодка, очень небольших размеров, ржавая настолько, что было просто удивительно, как она вообще держится на воде. Люки были задраены, на палубе и мостике не было никого. Шторм как будто на неё не действовал вовсе. Лодка очень быстро и бесшумно набрала ход и в непосредственной близости от норвежского рыболова снова ушла под воду, оставив моряков на поверхности. Но одно то, что время нахождения в воде для них было минимальным, и позволило в конечном итоге ребятам не погибнуть от переохлаждения..."А что же подлодка "Акула"?Итак,15 ноября 1915 года во время 17-го похода с целью минной постановки у Мемеля лодка погибла. Предполагалось, что лодка погибла во время шторма, потеряв остойчивость из-за расположенных на палубе мин.21-22 июня 2014 года, поисковики водолазного судна "Deep Explorer" обнаружили у берегов эстонского острова Хийумаа на глубине 30 метров остов затонувшей российской субмарины «Акула». 29 июня 2014 года на левой стороне кормовой части обнаружена чёткая, хорошо сохранившаяся надпись «Акула". По результатам экспедиции к остову лодки 29 июня 2014 года установлена истинная причина гибели лодки: подрыв носом на дрейфующей мине во время перехода в надводном положении. Нос лодки оторван и лежит в 20 метрах за кормой, надводный компас на рабочей позиции, перископы убраны, на носовой части лодки видны следы воздействия взрыва с наружной стороны. Лодка лежит по направлению из Финского залива. Рядом с лодкой на дне обнаружены 4 мины, которые она перевозила на палубе...
1 февраля 1960 года, залив Гольфо-Нуэво, что в тысяче трехстах километрах к югу от Буэнос-Айреса. Суровые, неприветливые берега, где и по сию пору витают тени каравелл Магеллана, с упорством и настойчивостью искавшего новый — западный — путь в Индию. Итак, в тот день моряки аргентинского сторожевика «Муратуре» засекли с помощью гидролокатора полузатонувший объект — он находился на тридцатиметровой глубине, в нескольких милях от корабля. Не исключено, что это были обломки потерпевшего крушение судна. А может — неизвестная подводная лодка: ведь несколькими днями раньше в туманной дымке, у самой линии горизонта, видели странный корабль, глубоко сидевший в воде, — на поверхности торчала только надстройка, похожая на орудийную башню; однако вскоре неопознанный корабль исчез из вида.
И сигнал, отраженный на экране гидролокатора «Муратуре», лишний раз подтверждал это предположение. Надо было заставить неизвестную подлодку всплыть. В ход пошли учебные глубинные бомбы. Вслед за тем послышались глухие отзвуки взрывов, вспенивших поверхность залива во многих местах. Потом наступила тишина. И долгие минуты ожидания.
Но море было пустынно.
Между тем гидролокатор аргентинского сторожевика продолжал перехватывать таинственные сигналы. Моряки на «Муратуре» пребывали в недоумении и растерянности: что же это за цель — недосягаемая, неуязвимая. Ну прямо настоящий корабль-призрак. Что верно, то верно, только на этот раз им оказалась подводная лодка — первый «летучий голландец» морских глубин.
Логично было думать, что атакованная подлодка попытается уйти в открытое море. Однако на самом деле она предпочла искать убежище там же, в Гольфо-Нуэво, даже несмотря на то, что залив мог стать для нее западней.
Призрак Гольфо-Нуэво
Залив Гольфо-Нуэво уходит в глубь Южноамериканского материка на добрую сотню километров; берега его сплошь изрезаны песчанистыми бухтами в окаймлении отвесных скал, за которыми тянутся волнообразные дюны. На всем побережье — один-единственный городишко, Пуэрто-Мадрин. В общем, залив этот мало кто знает, однако за какую-нибудь пару недель о нем узнали многие, потому как именно он стал своего рода сценой, на которой разыгралась одна из величайших трагикомедий, что когда-либо происходили на море.
А началась она с того, что в один прекрасный день в безмятежном небе над Гольфо-Нуэво появилась бригада бомбардировщиков с тяжелыми бомбами на борту. Летчики кружили над заливом в поисках цели — и со стороны это казалось даже очень забавным. Но вот самолеты устремились в атаку. И вслед за тем водная гладь словно вскипела — в воздух взметнулись столбы пены и брызг, которые медленно рассыпались под дуновением легкого ветра.
Затем самолеты пронеслись над самой поверхностью залива, едва не касаясь крыльями угасающей зыби, поднятой взрывами бомб. И вдруг в воде промелькнула длинная, сигарообразная, с неровными очертаниями, тень. «Мы засекли подводную лодку на малой глубине, — докладывал потом один из летчиков. — Длина ее корпуса превышала сто метров. На носу и корме мы разглядели шахты пусковых ракетных установок».
Но на этом дело не закончилось. Вода над лодкой вспенилась — на поверхности появилось какое-то пятно. Черное, переливающееся маслянистое пятно.
Подводная лодка, похоже, была подбита. Однако на следующий день, 4 февраля, она всплыла на поверхность и на полном ходу устремилась к выходу из залива, двигаясь зигзагами, чтобы не попасть под обстрел сторожевых кораблей, а потом снова ушла на глубину.
Через два дня подлодка предприняла еще одну попытку оторваться от преследования. Сигнал на гидролокаторах аргентинских сторожевиков становился все слабее и в конце концов исчез вовсе...
Так уж получилось, что события, произошедшие в Гольфо-Нуэво, породили легенду: в диком, пустынном месте вдруг появляется таинственный, неопознанный объект — он то всплывает на поверхность, то исчезает под водой, потом снова появляется как ни в чем не бывало, и ничем его не прошибешь — ни бомбами, ни снарядами. Пока объект несколько дней таился на глубине, в Аргентине начали говорить о каком-то странном недоразумении, или видении, или даже заурядном надувательстве. Но вот на сцене появился священнослужитель — архиепископ Мариатио Перес. Однажды он ехал вдоль Гольфо-Нуэво на машине и вдруг заметил на сверкающей в лучах полуденного солнца глади залива продолговатый серый предмет, который с четверть часа шел на малой скорости, а потом погрузился под воду.
Аргентинские власти удивились: надо же, служитель церкви, а все туда же — разглагольствует про какие-то видения! Но потом призадумались: а что, если это и правда была подводная лодка?
Да, но чья? На официальный запрос из Буэнос-Айреса Вашингтон ответил, что вблизи аргентинских берегов нет ни одной американской подводной лодки. Ближайшая же в феврале находилась в двух с половиной тысячах километров от Гольфо-Нуэво. СССР также подтвердил, что в то время близ берегов Аргентины не было ни одной советской подлодки.
Сотрудники Главного штаба аргентинских ВМС пребывали в недоумении. Самый верный способ узнать, какой стране принадлежит таинственная лодка, — заставить ее наконец всплыть на поверхность. И тогдашний президент Аргентины Фрондиси не уставал повторять: «Надо действовать...», но против кого?..
Соединенные Штаты направили в Аргентину самые современные вооружение и средства обнаружения... Едва на экранах гидролокаторов начинал трепетать сигнал, с авианосца «Индепенденс», крейсировавшего у входа в Гольфо-Нуэво, тотчас взмывали в небо самолеты. Гладь залива взбухала от разрывов бомб — но все безрезультатно, если не считать тонны оглушенной рыбы, всплывавшей на поверхность.
Тогда-то и поползли по стране всевозможные слухи: в заливе, дескать, выловили тело аквалангиста, который был убит как раз в тот момент, когда ремонтировал поврежденный взрывом корпус подводной лодки. А кое-кто даже утверждал, что неизвестная подлодка высадила на берег отряд диверсантов, с тем чтобы убить президента Эйзенхауэра во время его предстоящего визита в Аргентину. Вскоре пошли разговоры и о наваждениях...
25 февраля аргентинские власти объявили о том, что поиски подводной лодки прекращены. Но с чего бы это вдруг? То ли лодка убралась восвояси? То ли еще по какой-то неведомой причине? И все же — какой? Как всегда бывает в подобных случаях, ни на один из поставленных вопросов не было дано точного ответа. Зато по стране опять поползли слухи. К примеру, такие: советское правительство направило-де президенту Фрондиси секретную ноту. Интересно знать, что это была за нота? Быть может, в ней содержалось решительное требование закрыть дело о загадочных событиях в Гольфо-Нуэво?..
Как знать, как знать, однако дело это так никогда и не закончилось — оно получило дальнейшее продолжение. Так подводная лодка-призрак навсегда вошла в историю тайн и загадок, связанных с морем.
На пути к бегству
Многие предполагали, что таинственная подлодка из Гольфо-Нуэво принадлежала ВМФ «третьего рейха», а к берегам Южной Америки, за тридевять земель, ее занесло в поисках надежного убежища — хотя с тех пор, как капитулировала фашистская Германия, минуло полтора десятка лет. Так родилась легенда, и основана она была, как и многие легенды, на вполне реальных фактах.
Ранним утром 10 июля 1945 года у аргентинского берега, прямо напротив города Мардель-Плата, всплыла подводная лодка и на малой скорости направилась к кораблю морской пограничной охраны «Белграно». Подойдя ближе, она подала световой сигнал — просьбу предоставить ей убежище в аргентинском порту. Это была подлодка U-530, командовал ею Отто Вермоутт. Он заявил, что вышел из Киля 19 февраля. Переждав какое-то время у берегов Норвегии, он прорвался в Атлантику и пересек океан с севера на юг — чтобы не попасть в руки к русским.
Но только ли по этой причине Отто Вермоутт отважился на столь долгий и опасный переход? Скорее всего, причин на самом деле было несколько. И главная — во всяком случае, так поговаривали в то время — заключалась в другом. Было известно, что где-то на побережье Норвегии действителен» базировался секретный дивизион немецких подводных лодок, находившийся в полном распоряжении руководителей «третьего рейха». И 16 июля «Таймс» даже предположила, что одна из них доставила Гитлера в Аргентину.
17 июля 1945 года у аргентинского побережья были замечены еще две подводные лодки. 17 августа в Мардель-Плата зашла U-977 под командованием Хайнца Шеффера, — у нее было на исходе горючее. U-977 и U-530 были не единственными немецкими подводными лодками, покинувшими берега Европы в последние дни второй мировой войны. В действительности, их было гораздо больше, вот только многие из них пропали без вести, некоторые были потоплены, как, например, знаменитая U-853, груженная золотом на общую сумму миллион долларов. И лишь далеко не многим удалось добраться до далеких берегов, где они рассчитывали обрести верное убежище. Так, 25 сентября 1946 года капитан американского китобойца «Джулиана II» заявил, что неподалеку от Фолклендских островов он наткнулся на подводную лодку, и ее командир приказал американцам отдать весь запас топлива. По другим, непроверенным, сведениям, немецкие подводные лодки видели у берегов Патагонии даже в пятидесятых годах. Что, если «летучий голландец», зашедший в Гольфо-Нуэво, был одной из них? Впрочем, маловероятно. Не имея ремонтной базы, запасных частей и, что самое главное, топлива и продовольствия, ни одна подлодка не смогла бы плавать автономно столько лет.
Как бы то ни было, немецкие подводные лодки времен второй мировой войны давали о себе знать и в 1965 году. Например, 2 июня американский водолаз Ли Приттимэн обнаружил и сфотографировал на сорокадвухметровой глубине близ Нью-Йорка, между Лонг-Айлендом и побережьем, обломки большой подводной лодки. Предположительно это были обломки знаменитого «Сюркуфа».
Официально считалось, что «Сюркуф» затонул 18 февраля 1942 года в результате столкновения с транспортным кораблем. Но не у Лонг-Айленда, а в трех тысячах восьмистах километрах от Нью-Йорка и в ста сорока километрах к востоку-северо-востоку от входа в Панамский канал.
В свое время «Сюркуф» был самой крупной и самой мощной в мире подводной лодкой — настоящим крейсером, с огромной рубкой, сплошь утыканной стволами 203-миллиметровых пушек и зенитных пулеметов; на лодке имелись десять торпедных аппаратов, кроме того, на ее борту помещался гидросамолет и служили сто пятьдесят человек команды.
Эта громадина должна была сеять ужас в морях и океанах: ибо назвали ее в честь знаменитого корсара, чье имя, пережив века, стало легендарным. Однако в 1939 — 1940 годах, когда началась война, «Сюркуфу» была уготовлена роль сторожевого подводного корабля, которому надлежало сопровождать канадские конвои. В июне 1940 года «Сюркуф» стоял в ремонтном доке во французском порту Брест, когда туда нагрянули немцы. Лодке чудом удалось выйти в море — и она благополучно дошла до Плимута. Там-то и начались ее злоключения. Английские моряки попытались было завладеть «Сюркуфом». Французы воспротивились. Со стороны англичан последовали угрозы. Вспыхнула ссора. В ход пошли револьверы. В перестрелке были убиты двое английских офицеров и один французский матрос...
В дальнейшем, переоснащенный на средства «Свободной Франции» («Свободная Франция» — патриотическое движение за освобождение Франции от фашистских оккупантов, возглавляемое Шарлем де Голлем.), «Сюркуф» снова отправился сопровождать морские конвои. 12 февраля 1942 года он снялся с Бермудских островов и взял курс на Таити — через Панамский канал. С тех пор его больше никто не видел.
18 февраля американский транспорт «Томсон Лайке» покинул Кристобаль (Кристобаль — порт в Панаме, расположенный на выходе из Панамского канала, в Карибском море.) и направился в бухту Гуантанамо (Гуантанамо — бухта на юго-восточном побережье острова Куба.) в тот день было пасмурно, на море стояла легкая зыбь.
Надвигалась ночь. Волнение на море усилилось. Ходовые огни на «Томсон Лайке» в целях маскировки затемнены: ничего не попишешь — война. На мостике, обступив рулевого, безмолвно стоят трое — капитан и два вахтенных офицера; горит только одна лампочка — освещающая картушку компаса, и в ее слабом свете лица у всех четверых кажутся неестественно осунувшимися. Напряженные взгляды устремлены в ночь. Видимость оставляет желать лучшего.
В 22 часа 30 минут — едва различимая вспышка на мгновение разорвала тьму. Может, моряков подвело зрение?
А может, это обыкновенное свечение моря? Впрочем, не исключено, что прямо по курсу — корабль. Раздается крик: «Лево на борт, живо!»
Штурвал резко поворачивается по команде — «Томсон Лайке» всей своей тяжестью заваливается на левый борт. Корпус корабля вздрагивает под ударами волн и на мгновение исчезает за стеной пенных брызг.
Секунды тянутся долго, очень долго.
Капитан и его подчиненные стоят, открыв рты от удивления, брови нахмурены, руки сжаты в кулаки — моряки продолжают ощупывать беспокойными взглядами тьму, которая становится еще гуще, словно пытаясь скрыть надвигающуюся беду. На лицах моряков появляется слабая надежда: что, если призрачный огонь им и впрямь привиделся...
Ан нет! Вот он снова — огонь. Уже очень близко. Сомнений нет: это — корабль. До него, кажется, совсем рукой подать.
Капитан отдает новую команду: «Право руля!» Надо попытаться обойти неизвестный корабль с кормы.
Однако все усилия безнадежны. И тщетны. Раздается удар — где-то под днищем «Томсон Лайке». Глухой удар — и пронзительное эхо по всему кораблю.
Дальше был сущий ад: в черное небо взметнулся огромный столб пламени, озаривший мрачными отблесками вздыбившийся нос транспорта и ослепивший моряков. Огонь, который, казалось, вырвался из самых глубин моря, принес на палубу едкий, удушающий смрад горящего топлива.
Потом и правда было нечто, напоминающее видение. Вдоль правого борта «Томсон Лайке» проплыло что-то огромное и черное, похожее на торчащие из воды обломки корабля. За видением последовал взрыв, потрясший тяжело загруженный транспорт, как утлую лодчонку, в воздух вновь взвились языки пламени, слившиеся в один огненный фонтан, как бы увенчавший трагедию. Когда пламя, чуть ослабнув, опустилось на палубу, на море опять воцарились ночь и безмолвие.
Все это напоминало кошмар, в котором смешались пространство и время, — пробуждение было нелегким и мучительным. На «Томсон Лайке» вспыхнул сначала один прожектор, потом другой. Оба луча, прорезав тьму, упали в море. Оно было пустынно — ни обломков кораблекрушения, ни шлюпок, ни воздетых над волнами рук спасшихся людей. Единственное, что было более или менее ясно различимо на поверхности, — широкое, переливающееся маслянистое пятно.
«Томсон Лайке» крейсировал до самого рассвета, то и дело меняя курс — прочесывая злополучный участок Карибского моря миля за милей...
Пришло время дать оценку случившемуся. Этим занялись эксперты. Заслушав показания капитана «Томсон Лайке» и членов экипажа, следственная комиссия пришла к единодушному заключению: транспорт потопил подводную лодку.
Гибель неизвестной подлодки многим показалась тогда нелепой — тут уж наверняка не обошлось без злой иронии судьбы. В самом деле, подводная лодка способна потопить любой корабль, грузовой, пассажирский или военный... и даже выиграть войну. Зато на поверхности, да еще в ночное время, она довольно уязвима — особенно если столкнется с надводным кораблем, каким бы то ни было. Тогда подводная лодка идет ко дну. А потом — и такое иногда случалось — обломки могут вновь всплыть на поверхность, подобно призраку, восставшему из преисподней.
В случае с «Томсон Лайке» обломков не было, и подтверждение тому — прошедший мимо транспорта, уже после взрыва, таинственный черный объект, низко сидящий в воде, который вслед за тем бесследно исчез. Потому-то все и решили, что транспортное судно потопило немецкую подводную лодку.
И это — что именно немецкую — казалось вполне невероятным. Почему? Да очень просто. 11 декабря 1941 года Германия вступила в войну с Соединенными Штатами, и сразу же после этого у восточного побережья Америки — от Нью-Йорка до Флориды — появились подводные лодки «третьего рейха». В начале января 1942 года их было пять, в июле — семьдесят, а в сентябре — уже добрая сотня. И действовали они на редкость эффективно, что ввергало американцев в ужас. Еще бы: ведь только с января по апрель 1942 года они отправили на дно сто девяносто восемь кораблей, причем едва ли не на выходе из портов.
Американцы не оказывали агрессорам никакого сопротивления. Хотя, впрочем, и рады были бы — но чем? В самом начале военных действий на вооружении американской береговой охраны состояла всего лишь дюжина сторожевиков да сотня самолетов-развалюх, тогда как в сложившихся обстоятельствах и того, и другого требовалось раз в десять больше. Лишь несколько судов-ловушек (Судно-ловушка — обычно торговое судно, переоборудованное для борьбы с подводными лодками.) совершали бесстрашные рейды в Карибское море — и среди них была одна большая яхта с мощным мотором, вооруженная тяжелыми пулеметами, базуками, глубинными бомбами и оснащенная надежными средствами маскировки. А командовал яхтой сорокатрехлетний здоровяк с коротко стриженной бородой, обрамлявшей скуластое лицо, — словом, не кто иной, как знаменитый писатель Эрнест Хемингуэй. Он действовал дерзко и решительно — подпускал вражеские подлодки как можно ближе и открывал по ним огонь из всех видов оружия, что имелось у него на борту.
В первые годы войны немецких подводных лодок в Карибском море было не счесть. Они пиратствовали там повсюду — грабили сухогрузы и выходившие из Маракайбо и с Кюрасао нефтеналивные танкеры. И все же в период с января по июнь 1942 года немцы потеряли двадцать одну лодку. Что, если как раз одну из них и потопил «Томсон Лайке»?
Что же касается «Сюркуфа», американское правительство сделало в связи с его исчезновением вполне официальное заявление, где среди прочего говорилось, что «подводную лодку «Сюркуф», вышедшую с Бермудских островов курсом на Таити, следует считать пропавшей без вести, поскольку она довольно долго не дает о себе знать»...
Массовому вторжению немецких подводных лодок в американские территориальные воды после вступления Соединенных Штатов в войну предшествовал период долгой подготовки. Некоторые даже утверждали, что какая-то немецкая лодка не раз побывала в гавани Ньюпорта еще в декабре 1941 года. Это был большой транспорт, предназначенный для снабжения других подлодок. Его обслуживала французская команда. Да и плавал он под трехцветным флагом.
И вот однажды ночью, буквально через несколько дней после начала военных действий, эту громадину застал врасплох американский противолодочный корабль (ПЛК) — как раз в то время, когда с нее переправляли на борт другой лодки запасы продовольствия. Американцы открыли огонь — и подводная плавбаза вмиг затонула. Где же это произошло? Как раз неподалеку от Лонг-Айленда. И немецкий моряк, знакомец Ли Приттимэна, утверждал, что это и был «Сюркуф», в один злополучный день захваченный немцами и переданный на вооружение ВМФ «третьего рейха», — только под французским флагом.
Как ни удивительно, прикоснувшись к этой загадочной истории, мы как бы переступили грань, лежащую между реальностью и фантазией. Однако на этот раз фантазия превзошла самое себя. Ведь «Сюркуф», как известно, покинул Бермуды 12 февраля 1942 года. Стало быть, немцы никак не могли захватить его до вступления Соединенных Штатов в войну — то есть до 13 декабря 1941 года.
Однако, даже если допустить, что «Сюркуф» торпедировали немцы или по ошибке сами же американцы, как это могло случиться вблизи Нью-Йорка, если он лежит много севернее от трассы Бермуды — Панама?
Конечно, наиболее вероятным было предположить, что «Сюркуф» затонул в результате столкновения с транспортным кораблем. Но столь обычный — хотя и трагический — конец подлодки-гиганта, разумеется, мало кого бы устроил, и потому ее загадочное исчезновение тотчас легло в основу легенды.
«Титаник» морских глубин
В 1955 году в подводном флоте произошла революция. 17 января капитан одной подлодки впервые послал в эфир сообщение: «Идем на атомном двигателе».
Отныне отпала всякая необходимость пополнять запасы топлива в дальнем походе — энергии маленького уранового стержня с лихвой хватало, чтобы обогнуть земной шар двадцать раз кряду. Теперь даже не нужно было всплывать на поверхность, чтобы рассчитать координаты, — автоматический радиосекстант, улавливающий электромагнитные волны звезд, позволял определять местоположение в постоянном подводном режиме. Кроме того, благодаря регенераторам воздуха, опреснительным и холодильным установкам — для хранения больших запасов продуктов — подводная лодка уже могла находиться на глубине, не всплывая, от двух до трех месяцев. Так, например, в 1960 году «Тритону» понадобилось всего-навсего восемьдесят четыре дня, чтобы совершить автономное кругосветное плавание под водой.
Вскоре атомные подлодки снискали себе славу непотопляемых. Таким, к примеру, был «Трешер», «самая быстрая, самая надежная и самая маневренная подводная лодка американских ВМС», — словом, «Титаник» морских глубин.
10 апреля 1963 года телетайпы разнесли по всему миру короткую — однако совершенно невероятную — весть: «Во время учебного погружения пропала без вести американская атомная подводная лодка «Трешер». Что?.. Неужели это морское чудище, словно воскресшее из средневековых легенд и нагонявшее, благодаря своему суперсовременному вооружению, ужас на надводные корабли, пошло ко дну из-за какой-нибудь пустяковой течи или механической поломки? Да быть того не может!
Все произошло на удивление просто — и это только усугубило несчастье. Накануне трагедии «Трешер» покинул портсмутский арсенал, где его отремонтировали и перевооружили, и вышел в открытое море, чтобы пройти ходовые испытания в подводном положении. 10 апреля он достиг предельной глубины. За ходом погружения следил корабль «Скайларк». Каждые четверть часа из глубин океана по гидрофону доносился голос. Подлодка прошла полпути до предельной глубины — до критической точки погружения осталось сто метров. Наконец предельная глубина достигнута. В 9 часов 12 минут в гидрофоне снова послышался спокойный, чуть гнусавый, металлический голос, прозвучавший далеким-далеким эхом, как будто исходил он из самой преисподней: «Испытываем незначительные осложнения. Переходим на положительный угол подъема. Пытаемся продуть балласт. До связи».
Дальше — молчание.
Долгое, напряженное молчание. Слишком долгое. И слишком напряженное. Люди на «Скайларке» уже теряли терпение. И вот в гидрофоне, с поверхности, прозвучал вопрос: «Как там у вас — лодка слушается управления?» Казалось бы, самый обычный вопрос — но сколько в нем тревоги! Однако ответа на него не последовало...
Наконец сквозь бесчисленные помехи из бездны донеслись обрывочные, невнятные крики: «Испытательная глубина!..», и дальше что-то вроде: «...перешли допустимый предел...» Потом раздались щелчки — и снова наступила тишина. Однако, по свидетельству экипажа батискафа, спущенного со «Скайларка», тишина не была мертвой — ее наполняли тысячи далеких, едва различимых звуков, к которым вскоре примешался отчетливый треск и следом за тем — странный грохот, точно от взрыва. Великан «Трешер», непобедимый, непотопляемый «Трешер», сплющился на огромной глубине, как жалкая консервная банка, и разлетелся на множество обломков, которые медленно опустились на морское дно.
В течение следующих нескольких дней обломки «Трешера» — или хотя бы следы крушения — искали тридцать три надводных корабля. На другой день после катастрофы какая-то подводная лодка поймала «отчетливые, резкие звуковые сигналы». Откуда они взялись? Быть может, их подавали подводники, чудом уцелевшие в каком-нибудь наглухо задраенном отсеке полуразрушенной лодки? Но министерство ВМС Соединенных Штатов не приняло в расчет эту последнюю надежду: на «Трешере» не было передатчика, могущего передавать похожие сигналы. Итак, «Трешер» исчез, причем бесследно.
А дальше произошла довольно странная вещь. Точнее, это был мираж, подобный тому, что моряки, рыщущие в поисках затонувших кораблей, видели уже не раз. Однажды со «Скайларка», поймавшего последние сообщения «Трешера», заметили неизвестный корабль «грязно-серого цвета». Он двигался, глубоко осев в воде, надстроек на нем не было — только какой-то странный предмет треугольной формы над мостиком. Что за предмет? Один из матросов «Скайларка» позже сообщил: «Сначала мы было решили, что это подводная лодка с парусом...» Чудеса, да и только: атомная подлодка с парусом!
Однако шутки в сторону. В том, что «Трешер» затонул, увы, не возникало никаких сомнений: в том месте, где случилась катастрофа, на поверхности моря вскоре были обнаружены нефтяные пятна и разные предметы, бесспорно, принадлежавшие «Трешеру».
Но отчего все-таки лодка затонула? Не выдержал корпус? Что ж, вполне возможно: ведь засек же гидролокатор «Скайларка» шум, похожий на треск. Да, но в таком случае на поверхность всплыло бы куда больше обломков. Скорее всего, трещали водонепроницаемые переборки, не выдержавшие шального напора воды, хлынувшей внутрь лодки в образовавшуюся под огромным давлением течь.
Чуть позднее на глубину 2800 метров, где покоились обломки «Трешера», опустился батискаф «Триест». Находившиеся на его борту изыскатели сфотографировали все, что осталось от развалившейся на куски подлодки, и подняли на поверхность отдельные части трубопровода.
Покуда эксперты скрупулезно изучали извлеченные с океанского дна находки, пошли слухи, будто «Трешер» затонул оттого, что его отремонтировали на скорую руку, что он стал жертвой диверсии или что его атаковала советская подлодка. Подобного рода домыслы к тому же подкреплялись докладом экипажа «Боинга-707»: 11 апреля летчики, пролетая над Атлантикой, наблюдали на поверхности океана странный водоворот; да, но это случилось в 2500 километрах от места катастрофы.
Если причина гибели «Трешера» была более или менее ясна, то катастрофа атомной подводной лодки «Скорпион» осталась полной загадкой — величайшей из морских тайн.
После учений в Средиземном море «Скорпион» отправился на базу в Норфолк, штат Вирджиния. Лодка должна была подойти к американскому берегу 21 мая 1968 года, в 17 часов ровно. Однако в тот день она так и не вернулась на базу. Что же с нею стряслось?
Обширный по площади квадрат в восьмидесяти километрах от берега — между точкой, откуда поступило последнее «радио» от «Скорпиона», и Норфолком — миля за милей обшарили 55 кораблей и 30 самолетов. Впрочем, их могло быть больше или меньше — какая разница. Главное, чего недоставало морякам и летчикам, — удачи и везения.
Через некоторое время в 1 300 километрах от Азорских островов поисковый самолет заметил на поверхности океана маслянистое пятно и одинокий предмет оранжевого цвета. Но подоспевшие в указанное место спасательные корабли ничего похожего на описанный летчиками предмет не обнаружили. Может, то был сигнальный буек, выпущенный потерпевшими кораблекрушение подводниками. А может, и нет. Ведь в океане дрейфует великое множество самых разных обломков, и у каждого есть своя история и тайна.
Но вот в один прекрасный день какой-то радиолюбитель из Йоркшира поймал невероятное сообщение: «На связи «Скорпион». У нас вышел из строя конденсатор. Но мы попытаемся дотянуть до базы». Однако в министерстве ВМС США опять только пожали плечами. Если сообщение ретранслировалось через аварийный радиобуй, выпущенный со «Скорпиона», оно должно было повториться несколько раз: аварийные радиобуи запрограммированы на постоянную передачу сигнала бедствия. Так что высшие чины американского ВМФ отнеслись к известию йоркширского радиолюбителя с очевидным недоверием.
Но, как бы то ни было, надежда отыскать «Скорпион» пока не пропала. 31 мая другая американская подводная лодка засекла с помощью гидролокатора объект вытянутой, сигарообразной, формы, лежавший на пятидесятипятиметровой глубине в ста десяти километрах от мыса Генри. В указанное место тут же опустились аквалангисты — «объектом» оказался ржавый, обросший водорослями и ракушками корпус немецкой подлодки, затонувшей в годы второй мировой войны...
8 июня «Ньюсуик» писал, что «Скорпиону» было поручено секретное задание наблюдать за советской атомной подводной лодкой. Дальше журнал намекал, что даже в мирное время подобные операции слежения нередко заканчиваются трагически. Однако бывают и исключения.
Так, например, в мае 1974 года неподалеку от Петропавловска-Камчатского, вспенив гладь океана, всплыла подводная лодка. На первый взгляд, казалось бы, ничего необычного. Но через несколько минут на поверхности, в том же месте, появилась другая подлодка. Быть может, обе лодки вернулись из совместного плавания? Ничуть не бывало. Первая из них — «Пинтадо» — была американская. А вторая — советская. И они следили друг за другом. Причем дистанция между ними была столь мала, что во время очередного маневра на двухсотметровой глубине они попросту столкнулись. Так едва не случилась очередная трагедия, о которой навряд ли бы кто узнал, тем более что произошла бы она на значительной глубине. Однако, слава Богу, на этот раз все обошлось, трагедия обернулась трагикомедией, и жертв не было — и русские, и американцы отделались лишь незначительными повреждениями. А конец у этой истории и вовсе был забавный: лодки развернулись друг к дружке кормой и ушли каждая на свою базу...
19 марта 1975 года «Нью-Йорк таймс» писала, что русские лишились атомной подлодки — в Тихом океане, в 1500 километрах от Гавайских островов, и затонула она на пятитысячеметровой глубине. Это случилось в 1960 году. Тогда гидролокаторы американских кораблей противолодочного дозора засекли в том районе глубинный взрыв и установили точное место, где он произошел.
Прошло время — и американцам удалось поднять со дна океана часть корпуса лодки. По сообщениям все той же «Нью-Йорк таймс», ЦРУ организовало в районе катастрофы секретную поисковую экспедицию под кодовым названием «Операция «Дженнифер», которую финансировал Говард Хьюз.
В этой дорогостоящей операции участвовал корабль, оснащенный специальным радиоэлектронным оборудованием, позволяющим быстро расшифровывать засекреченные опознавательные коды советских подводных лодок.
После долгой, тщательной подготовки корпус лодки наконец с огромным трудом подцепили за тали и начали осторожно поднимать на поверхность. Однако во время подъема он развалился пополам — и та часть подлодки, где размещались ракеты, двигатели и узел связи, безвозвратно канула в бездну.
Так «Операция «Дженнифер», проводившаяся в режиме строжайшего молчания, потерпела фиаско: ядерное сердце, силовые и ракетные установки суперсовременной советской атомной подводной лодки, вместе со всей сверхсекретной судовой документацией, остались навеки покоиться на дне океана. Зато в результате на свет появилась новая легенда о «летучем голландце» морских глубин. А сколько их будет еще — одному Богу известно.
Робер де Лак французский писатель | Перевел с французского И. Алчеев
Топить беспощадно
Часть 17. Подводный Летучий Голландец
Трагическая судьба постигла экипаж подводной лодки U-31 под командой обер-лейтенанта Зигфрида Вахендорфа. Она вышла из базы в Вильгельмсхафене 13-го января 1915 года, и с тех пор о ней ничего не знали. Командование предполагало, что она подорвалась на мине и затонула где-нибудь в Северном море.
Но через шесть месяцев эту целёхонькую подводную лодку прибило волнами к восточному побережью Британии. Люк был задраен. Когда его вскрыли и спустились внутрь лодки, то увидели мёртвых матросов и офицеров.
Английские врачи и специалисты выяснили, что экипаж погиб от ядовитых испарений из аккумуляторной ямы, когда подводная лодка находилась в подводном положении. Комиссия пришла к выводу, что балластные цистерны самопроизвольно продула сработавшая автоматика.
Когда я прочитал эту информацию в нескольких источниках, то у меня, естественно, возникла масса вопросов. Удивило, что в английской печати нет никаких подробностей. Судя по всему, это просто слух военной поры, основанный на ОБС («одна бабушка сказала»). Удивительно, что этот слух вошёл даже в труды одного из наших военно-морских учёных, заслуженного моряка, вице-адмирала.
Похожая фантастическая история, помнится, бродила по Севастополю вскоре после освобождения города от фашистских захватчиков, будто бы пять матросов остались в живых во взорванных штольнях каменоломен в Инкермане, которые использовались в мирное время как склады для трёхлетней выдержки шампанского.
Один ушлый писатель даже успел издать об этих пятерых матросах патриотическую сказку для детей. В этой книге пять матросов ещё и фашистов громили, как целая дивизия. Но потом газеты «Флаг Родины» и «Слава Севастополя» не оставили камня на камне от такой интересной легенды.
Об U-31, на самом деле, достоверно известно только одно – она погибла, и скорее всего, от подрыва на мине.
Секретный приказ британского Адмиралтейства, по которому торговым судам рекомендовалось плавать под нейтральными флагами, а так же вооружение судов артиллерией, привели к тому, что на флаг немецкие подводники перестали обращать внимание, а если видели на корме торгового судна орудие, то без колебаний топили торпедами. Если же судно выглядело невооружённым, тогда подводные лодки действовали по призовому праву.
Этим воспользовались англичане, направив в море суда-ловушки против подводных лодок. Их расчёт строился, в основном, на том, что немцы экономно расходовали торпеды, приберегая их для больших судов. Мелкие суда подводники предпочитали топить подрывными зарядами, а для этого подводная лодка должна была всплыть и направить осмотровую партию на судно.
Экипажи судов-ловушек набирали из добровольцев, потому что все осознанно рисковали своей жизнью. Переоборудование судов осуществлялось в глубокой тайне. Всем члена экипажа судна-ловушки запрещалось малейшее упоминание о характере службы.
Одним из вариантов такой ловушки была совместная работа траулера и подводной лодки. Первой германской подводной лодкой, попавшейся на этот крючок, была U-40. Утром 23 июня 1915 года капитан-лейтенант Герхард Фюрбрингер, командир подводной лодки U-40 заметил в перископ траулер «Таранаки», который буксировал за собой трал.
Капитан-лейтенант, которому до этого ещё не удалось потопить ни одного английского судна, по принципу, на безрыбье и рак рыба, решил отправить на дно этого рыбака. Лодка всплыла и дала предупредительный выстрел. Траулер застопорил ход. Но тащил за собой на буксире он не трал, а подводную лодку С-24, которой командовал капитан-лейтенант Фредерик Генри Тейлор.
Траулер «Таранаки» реквизировали в 1914 году у компании, которая им владела, для переоборудования в тральщик. Но сначала его использовали как судно-ловушку. Лодка шла, естественно, под водой, изображая наполненный рыбой трал.
Помимо буксировочного троса, траулер и подводная лодка были соединены телефонным кабелем. Командир траулера капитан 3 ранга Эдвардс сообщил по телефону Тейлору о германской подводной лодке. По закону бутерброда (он падает всегда маслом вниз) отказало устройство быстрой отдачи буксира и телефонного кабеля.
Тогда отдали буксир на траулере, а на носу подводной лодки повисли стальной трос и кабель. Тейлор не мог продуть цистерны, чтобы выровнять лодку и прийти на перископную глубину, чтобы не выдать себя воздушными пузырями. Но командир подводной лодки, сумел выполнить эту операцию с помощью двигателя и рулей глубины.
Подождав, пока германская подводная лодка подойдёт ближе, Тейлор, изо всех сил старавшийся удержать лодку на заданной глубине и не намотать кабель и трос на винты, приказал выстрелить одним торпедным аппаратом. Он не промахнулся. U-40 сразу пошла на дно, спасли только трёх человек, находившихся наверху в рубке, в том числе и командира лодки.
Загрузка...